Андрей Маняхин - Слеза Богов

– Тебя можно на минутку? – постарался спокойно и вежливо спросить Алексей. – Я только хочу поинтересоваться. Может, ты знаешь, где здесь поблизости находится морской порт?

– Отчего же не знаю! – улыбнулся паренек, подходя поближе. – Мой отец работает в порту «Норд-Винд» всю свою жизнь, поэтому я частенько бываю у него там по выходным. Люблю смотреть, как приходят и уходят корабли. Когда вырасту, тоже буду работать в порту или даже плавать на корабле! – радостно произнес он.

– Правда? – постарался он изобразить на своем лице удивление.

– Да, правда! Если только хорошо окончу школу и поступлю в институт по ту сторону стены. Отец обещал. Он мне также рассказывал, по секрету, конечно, что к ним иногда в порт заходят неучтенные корабли, но мне так и не удалось ни одного увидеть.

– И почему же не удалось? – без поддельного интереса спросил Алексей.

– Чтобы их не смогли засечь со спутника, рассказывал мне отец, они разгружаются и грузятся только по ночам и то, когда облачно или опускается туман. А он не разрешает мне бывать в порту ночью. Говорит, что я еще слишком мал, чтобы знать о некоторых вещах, – огорченно промолвил паренек, понурив голову. – Мне ведь уже почти четырнадцать исполнилось, но он ни в какую не соглашается брать меня в ночь.

– Потерпи немного! И поверь, он тебя точно возьмет скоро с собой ночью! − постарался он хоть как-то его подбодрить. – Ты мне лучше скажи, как еще далеко до порта?

– Где-то семь километров. Только вам придется взять на несколько кварталов правее, – и он указал рукой на примерное расположение порта, – но пока лучше держаться этой улицы, так как впереди будет автострада, а ближайший переход только в конце нее.

– Большое тебе спасибо, дружище! Ты даже не знаешь, как выручил меня!

– Да не за что! – с улыбкой сказал паренек.

– И желаю тебе удачи на морском поприще! Пока! – и он пожал ему руку, как настоящему мужчине.

– Ага! – лучезарно выдохнул он, нехотя отпуская его руку. – Было приятно пообщаться!

– Мне тоже! – крикнул ему весело Алексей уже через плечо, прибавляя шаг.

Монотонный гул стоял в ушах, давя на голову, от количества машин, несущихся по шести полосам автострады на высоких скоростях. Мимо пронеслась фура, обдав раскаленным влажным воздухом. На часах почти два часа дня, а ему осталось пройти всего километров пять. Так что, огромное спасибо Максу, времени у него теперь полно. Лишь бы сегодня ночью отплывал хоть какой-нибудь неучтенный корабль, иначе его точно успеют схватить. А тогда все их с Джеймсом усилия будут абсолютно напрасны. От таких мыслей сердце заколотилось сильнее, и Алексей рванул к ржавому переходу.

Внутри, благодаря запыленным двойным стеклопакетам, было достаточно тихо, и тяжесть в голове отступила. Почти уже на середине перехода в районе широкой разделительной полосы он остановился, прильнув к мутному стеклу. Там, вдалеке, возвышалась оградительная стена, от которой по автостраде, едва волочась, тянулась длинная вереница машин. Да, желающих попасть на другую сторону полиция проверяла скрупулезно. Вот уже и фура, пронесшаяся перед ним, паря над дорогой, стала частью этой душной пробки, над которой возвышалось, словно нимб, неимоверное марево. Но он приник к засаленному стеклу не для того, чтобы любоваться видом автострады или неимоверно огромнейшими небоскребами Центра мегаполиса, уходящими далеко в небо, между которыми трепыхалась, словно на ветру, паутина из множества аэромобилей. Алексей перевел свой взгляд влево. На самом горизонте, чего он даже не ожидал, были хорошо видны громадные склады и погрузочные краны порта, возвышающиеся над тысячами и тысячами разноцветных контейнеров. Работа там явно кипела. Парнишка оказался прав – оставалось пройти совсем немного!

Всего на всего одна автострада, но как резко отличается уровень жизни по обе стороны от нее. Из живописных сказочных кварталов его вновь занесло в место, где все выглядело до глубины души родным, своим, но в тоже время отталкивающим. Пошарпанные трех-пятиэтажные дома с грязными решетчатыми окнами в пожизненных потеках, а балконы вечно грозят вот-вот обрушиться вниз; мусор, будто перекати-поле, блуждающее по бескрайним просторам этого района под порывами ветра, добавляет угрюмости и без того мрачному месту; и воздух здесь тот же самый: пропитанный сыростью, ветхостью и гнилью. Даже солнце, как бы ярко не светило, ничуть не делает эти кварталы светлее, словно намеренно избегая убогой их жизни. Радует лишь то, что сейчас не поздний вечер, иначе живым ему точно не удалось бы отсюда уйти, так как ему несколько раз приходилось ловить на себе любопытные взгляды, пристально глядящие одним глазом через слегка отодвинутую штору, но на улицах было неестественно безлюдно.