Светлана Рощина - Согласно купленным билетам

– Не знаю, – покачал головой Богдан.

– Да тут и знать нечего! Если тебе хватило глупости позволить кому-то засунуть в твою башку бомбу с часовым механизмом, то имей мужество признать это и по-мужски пройти через все трудности, связанные с её извлечением.

– Может, всё не так страшно? – смущённо произнёс Богдан. – И капсула совершенно безопасна, как мне и говорили в банке? Да, завтра маячок активируется, и по нему легко можно будет отследить мои передвижения. Ну и пусть следят себе на здоровье! В террористической организации я не состою и из страны бежать не собираюсь! Пусть привлекают меня к суду и накладывают всевозможные штрафы! И я их отработаю! Но только потом, когда найду работу. Судьи – они ведь тоже люди и должны это понимать!

– Парень, ты сам-то себя слышишь? Ты, вообще, где живёшь? В идеальном мире, где все друг другу братья и готовы прийти на выручку по первому зову? – горько усмехнулся Семён. – Нет, друг. Здесь каждый за себя. А когда дело касается денег, особенно больших денег, то в этом вопросе не стоит доверять даже родному брату. Однако если ты готов рискнуть и проверить свою теорию о дружелюбии работников банка и других чиновников, в чьих руках завтра окажется твоя свобода, дерзай! И если до завтрашнего вечера тебе ещё удастся сохранить голову на плечах, то расскажи мне, каково это: жить под ежесекундным надзором всевидящего ока. Я бы на твоём месте предпочёл умереть, чем позволил бы кому-то контролировать каждый свой шаг!

Тут Семён отвернулся, словно внезапно потерял интерес к Богдану, а затем обратился к Вениамину:

– Нужно вернуть девочкам их имущество, – сказал он, показывая на скалку и теннисную ракетку. – Сам отнесёшь или мне сходить?

– Не вопрос, брат! Сбегаю, – с готовностью произнёс Вениамин, поднимаясь с кровати и забирая у Семёна скалку.

А Богдан, насупившись, продолжал сидеть на кровати и смотреть в пол, надеясь среди узоров потёртого линолеума найти ответы на мучавшие его вопросы.

– А твой знакомый, действительно, хороший хирург? – через некоторое время спросил наш герой Семёна.

– Я же сказал: золотые руки! Я бы, не задумываясь, доверил ему свою жизнь. Но какое это имеет значение, если ты готов смиренно сидеть и ждать, пока твою башку не разнесут на части? – едко ответил Семён, даже не глядя в сторону Богдана.

– Я передумал! – бодро ответил наш герой. – Звони своему хирургу!

– Так чего ты канитель разводил? Только зря время тянул! – сварливо ответил Семён, но по его лицу было видно, что он доволен решением Богдана.

Вынув из-под подушки простенький телефон, Семён набрал нужный номер и вышел из комнаты, чтобы лишние уши не слышали его разговор. А когда он вернулся, то сказал, обращаясь к Богдану:

– На твоё счастье, Айзек сейчас дома и совершенно свободен. И если ты в очередной раз не будешь менять своё решение, то советую тебе пошевеливаться, так как Айзек ждать не любит!

Однако наш герой не ожидал, что вопрос решится так быстро.

– Только у меня нет денег, чтобы оплатить операцию, – смущённо произнёс Богдан, глядя на Семёна.

– Мы с Айзеком не деньгами расплачиваемся, – запросто ответил Семён, не вдаваясь в подробности.

Впрочем, Богдан и не желал их знать, поэтому быстренько переоделся, обулся и направился к выходу. Семён даже не стал переодеваться. Он, как и спал в тренировочных штанах и толстовке, так в них и отправился на улицу. Остальные же парни остались в комнате.

– Поедем на метро? – поинтересовался Богдан, когда они с Семёном вышли из здания общежития.

– А у тебя есть лишние деньги? – усмехнулся Семён. – Айзек живёт рядом. За полчаса дойдём.

И Богдан не стал спорить. В молчании они пустились в путь.

Сначала Семён вёл Богдана вдоль трассы, а потом свернул в подворотню и повёл его через сквозные подъезды, словно опасался слежки либо не желал, чтобы Богдан смог запомнить дорогу. Затем Семён перелез через дыру в заборе на заброшенную стройку, где ребятам пришлось перелазить через горы мусора и перепрыгивать с одной бетонной плиты на другую.

И Богдан уже мысленно рисовал себе картину, как непонятный хирург Айзек проводит нелегальные операции в каком-нибудь подвале или в старом строительном вагончике в условиях полной антисанитарии, и именно в такой обстановке будет проходить извлечение капсулы из его головы. И это не внушало оптимизма. Но и бежать назад Богдан тоже не мог, потому что неведение страшило его больше, чем грязный операционный стол и неумелые руки хирурга.