Перед тем как ступить на опасный порог, вельможа мешкает, ухватившись за ручку двери и оборотив потускневшее лицо к присутствующим, – в ожидании сочувствия. Не дождавшись, вздыхает, досадливо отмахнувшись вялой рукой, изготавливается.
– Приступайте, – слышен голос хозяина – раздраженный.
Господа обреченно переглядываются – прощаются мысленно, но дурным предчувствиям вопреки тянутся ближе к двери.
– Сегодня кому-то не поздоровится… – возглашает сдавленный голос.
Тяжеленная дверь, пропустив господина Координатора, затворяется за его спиной, напоследок щелкнув.
На народ опускается гнетущая тишина.
– Приветствую вас, господин Владетель. – Натужливый голос Координатора глух и начисто лишен интонаций. – Как здоровье нашего драгоценного? Заметил, с утра вас уже посетил юный врач. Малый довольно шустрый, однако…
Старый человек утонул в глубоком кресле перед массивным рабочим столом. Тяжелая угловатая голова, неловко выпростанная из черного траурного хитона, понуро провисла между острых плеч и упрямо устремлена вперед. Иссохшее, изрубленное морщинами пепельное лицо недвижно – мертво. Сухие темные кисти рук – ладонями вниз расслабленно лежат на столешнице. Пряди прямых серых волос вольно льются на плечи. Видно, что нездоровится господину с утра, знобит, досаждает сухой навязчивый кашель. Одни глаза живут на лице – посверкивают из-под густых нависших бровей. Каждому ведомо: никакая, даже пустячная мелочь не ускользнет от пронзительного хозяйского взгляда.
«Все же говорить Координатора учил робот, – неожиданно подумал старик, и от этой странной мысли ему полегчало. – Спросить непременно – при случае. Не забыть».
– Ты прекрасно знаешь, Платон, – наконец произносит он – каждое слово отчетливо. – Здоровья не бывает много. Врач действительно посещает меня по утрам, верно подметил. Дело в том, старичок, что с недавних пор с малой нуждой мне самому ну никак не справиться. Надобна помощь – лекарь. – Тень скудной улыбки тронула усохшие губы. – И, представь себе, Сенат требует, чтобы непременно с медицинским дипломом. Вот до чего докатился на старости лет… Крон настаивает на операции. – Владетель слышно вздохнул и продолжал, оживляясь: – Впрочем, что с него возьмешь? Сумасброд известный. Хлебом не корми, дай хоть что-нибудь вырезать… у кого-нибудь. Но… соглашусь, пожалуй. – Он молчит. Заискал глаза собеседника, не нашел. Недовольно хмыкнул. – А скажи-ка ты мне, Платон, только честно, тебя еще не тревожит стыдная хворь стариков?
– Вроде нет, – сдержанно отзывается Координатор. Его старое голое лицо выражает обиду. Он смущенно вздыхает. – Пока не жалуюсь – сам управляюсь.
– Надо же… И здесь обошел, – притворно проворчал Владетель. Кривятся в скупой усмешке сухие губы. – Старина, да ты у нас везунчик, – воскликнул он. – Теперь так буду звать тебя. Не возражаешь? – Замолчал. Спохватившись, повторил грустно: – Везунчик… – и продолжал, рассуждая: – Подумай, как же несправедливо устроена жизнь. Одним здоровье в избытке, причем совершенно даром, другим – бесконечные хвори. И что обидно, пока не перепробуешь все, какие только есть на свете, не остановишься… – Помолчав, заключил с напором: – А ты не вредничай, не держи в себе, поделись со старым приятелем, почему тебе так везет? Жена у тебя на зависть, дочка красавица… На выданье.
Ответа не последовало.
«Обиделся, – решил Владетель. – Теперь замолчит надолго».
– Ладно, не бери в голову. Это я так, для разминки и сокращения дистанции. Чтобы малость расслабиться. Посуди, столько дней вокруг одни лекари, процедуры, таблетки, ни дна им, ни покрышки… Не обижайся на старика – никогда. Присаживайся поближе, займемся делами. Припоминаю, очередное заседание Сената предполагалось посвятить актуальным проблемам Континента. Кстати, с твоей подачи. Основной доклад был поручен тебе – самому из нас компетентному. С тех пор миновала неделя. Доклад, надеюсь, готов?
– Разумеется, – выдохнул Координатор и опустился на краешек стула.
– Ты в порядке? – произнес Владетель резко, застигнув врасплох.
– В порядке, – тихо отозвался Координатор и поднял тусклые глаза. Но ненадолго.
– Чую, ты не в себе. Неужто опять что-то стряслось?
– Ничего такого, о чем стоит говорить. Просто устал, нездоровится. После Сената хочу пару дней отдохнуть. Поеду в горы, на свежий воздух. Не возражаете?
– Ну, какие могут быть возражения? Конечно, поезжай. Однако… дело не ждет. Давай-ка теперь же, как заведено, предварительно обсудим основные тезисы твоего доклада. Приступай. Слушаю тебя с предельным вниманием.
Читать дальше