Павел Амнуэль - Обратной дороги нет (сборник)

– Ты у себя? – спросил я Антонио после взаимных пожеланий крепкого здоровья и счастья в личной жизни. – Могу я сейчас подъехать, ты уделишь мне минут двадцать?

– Приезжай, – помедлив несколько секунд и, видимо, что-то высчитав в уме, согласился Антонио. – В одиннадцать тридцать. У тебя что-то серьезное? – не удержался он от вопроса.

– Да как обычно, – сказал я неопределенно и, попрощавшись, занялся вторым делом, которое не терпело отлагательства: позвонил в свой офис и попросил Сильвию отыскать и распечатать к вечеру все, что она сможет найти в Интернете о физике по имени Вериано Лугетти, сотруднике Римского университета. Биография, научные статьи, выступления на конференциях, интервью, фотографии – в общем, все, включая самые незначащие файлы.

– Вы собираетесь читать научные статьи? – удивилась Сильвия. – Это же галиматья.

– Распечатай, а там посмотрим, – сказал я. – И передай Гвидо: когда закончит с Розетти, пусть поработает с нашим новым клиентом. Мне нужно знать его обычное расписание – где, когда, что…

– Думаете, клиент вешает лапшу на уши? – хмуро осведомилась Сильвия.

Конечно, ей это не понравилось. Когда доходит до такого поворота событий – слежки за нашим же клиентом, – это всегда означает, что мне стало казаться, будто клиент обманывает, ему нужно от нас не то, что он заказал, и в конечном счете все сводится к тому, что он обвиняет агентство в невыполнении обязательств, отказывается платить за уже проделанную работу, требует назад аванс – в общем, ситуация всегда неприятная, и лучше держаться от таких клиентов подальше.

– Нет, не думаю, – сказал я. – Тут другая причина.

Третьим делом в то утро было выпить кофе с круассанами в кафе напротив дома – это действительно было именно делом, а не простым завтраком: я надеялся, что за это время Лючия выйдет и куда-нибудь направится, а я смогу хотя бы удостовериться в том, что отправится она по какому-нибудь из уже известных мне адресов: на работу, скорее всего.

Но я так и не дождался. В начале одиннадцатого Лючия все еще не появилась, и мне пришлось поехать в управление полиции. Антонио принял меня, как обычно, с распростертыми объятиями – в прямом смысле слова: бросился мне на грудь, мы дважды расцеловались, от него несло крепким одеколоном и новой формой, невыносимая для нормального носа смесь запахов, и я поспешил перейти к делу.

– Лючия Лугетти, в девичестве Сингарелли, – сказал я, когда мы устроились, наконец, за журнальным столиком, на котором были навалены газеты и журналы месячной давности. – Преподаватель античной литературы в институте филологии. Проживает в меблированных комнатах по улице Кавура. Мне нужно знать, что есть против нее у полиции. Любое нарушение, отмеченное в компьютере.

– И только? – как обычно, картинно улыбнулся Антонио. Это, мол, раз плюнуть. – А зачем тебе? – тоже традиционный вопрос, на который я всегда отвечал молчанием. – А, понятно: дамочка изменила мужу, да? Дело о разводе? Попробую тебе помочь.

«Попробую!» Ему нужно было только набрать несколько паролей на клавиатуре, и нужные сведения возникнут на экране спустя несколько секунд. Но прежде чем «попробовать», Антонио еще минут десять пытал меня, расспрашивая о делах, которые я вел в последние месяцы, и было ли там что-то такое, что могло бы («Я всего лишь спрашиваю, не собираюсь лезть в твои секреты!») потребовать вмешательства полиции или подпадало бы под компетенцию корпуса карабинеров. Ничего, естественно, не почерпнув для себя и своей организации, Антонио перешел, наконец, к столу и набрал на клавиатуре нужные пароли. Сидя за журнальным столиком, я, естественно, не мог видеть, что появилось на экране, но взгляд Антонио неожиданно стал сосредоточенным, пальцы забегали по клавишам с быстротой пианиста, играющего «Революционный этюд» Шопена (я учил эту дурь в седьмом классе и до сих пор мои пальцы начинали дергаться, когда я вспоминал предэкзаменационные мучения), а принтер выплюнул два листа, которые Антонио перечитал и, похоже, задумался: передавать мне эту информацию или…

– Ну что? – спросил я. – Надеюсь, она не замешана в каком-нибудь убийстве?

Глядя на удрученное лицо Антонио, я вполне мог об этом подумать. Неужели Лугетти прав, и его жена действительно…

– Странно, – буркнул Антонио. – Нет, в убийствах она не замешана. Но она…

– Что? – спросил я нетерпеливо. – Не убийство, так грабеж?

– О чем ты говоришь, Джузеппе? – возмутился Антонио. – Почтенная женщина! Ладно, смотри сам… Только не думаю, что эта информация тебе что-нибудь скажет.