Игорь Забелин - Пояс жизни

Безликов хмуро покосился на портфель, и у него появилось откровенное желание пнуть его ногой, да так пнуть, чтобы исчез он в волнах!.. Но Безликов не пнул портфель, он просто хмуро отвернулся от него и тяжело вздохнул. Что же делать?.. Неужели он усвоил неправильный метод познания истины, он, стремящийся охватить мыслию весь мир, все постигнуть? Но как ему действовать дальше? Как быть ему, наконец?

Безликов готов был расплакаться от досады. Надо же - такая неприятность. Но посмешищем он не станет, нет! Он не допустит, он всем докажет, что Безликова не зря взяли на Венеру!

Приняв такое решение, Безликов подхватил ненавистный портфель и зашагал к Землеграду.

Когда кончились долгие сумерки и наступила ночь, почти все население Землеграда вышло на рыбную ловлю. Виктор и Денни Уилкинс мобилизовали все лодки, приготовили специальные фонари, взяли сети и остроги. Желающих принять участие в ловле оказалось так много, что пришлось устроить жеребьевку. Все очень волновались, запуская руку в мешок, где лежали свернутые трубочкой бумажки, а философа Бейликова прямо-таки било мелкой дрожью. Но ему повезло, и он громким криком "ура" оповестил всех о своей удаче.

Мрачны ночи на Венере. Свет луны никогда не заливал скалистые горы и равнины, а черную гладь моря ни разу не рассекала надвое серебристая лунная дорожка. Ни одна звезда не вспыхивала на черном небосводе. И свет огней Землеграда был первым светом, загоревшимся в ночи на Венере...

Виктор, Денни Уилкинс, Шатков и философ Безликов, по привычке захвативший с собою портфель, плыли в одной лодке. Начать рыбную ловлю решили в реке. Когда очертания берега исчезли во мраке, Виктор опустил в воду лампу и включил свет. Лодку медленно сносило вниз по течению, и следом за нею плыл яркий шар, погруженный в реку. И Виктор, и Денни Уилкинс, и Шатков, и Безликов пристально вглядывались в освещенную воду, но ни одно живое существо не явилось "на огонек". Лишь плывущие песчинки вспыхивали тусклым серебристым светом...

- Нет ничего, - сказал Виктор.

- Терпение, мой друг, терпение! - призвал Шатков.

- А может быть, венерские рыбы равнодушны к свету? - высказал предположение Денни Уилкинс. - Это наши, земные, стремглав несутся на огонек...

- Не думаю, - Шатков теперь один с надеждой всматривался в освещенную воду. - Если они действительно рыбы, то огонь и на них должен производить магическое действие.

- Что за вопрос! - поддержал астрозоолога философ Безликов.

Лодка приближалась к морю. Уже слышался ровный рокот наката. Виктор вытащил из воды лампу, озарившую, подобно вспышке молнии, реку и надувные лодки с рыболовами, и выключил свет. Шатков и Денни Уилкинс сели на весла, и лодка быстро понеслась к морю. Шум наката равномерно нарастал, и вскоре легкое покачивание подсказало гребцам, что они вышли из реки.

- Нужно отплыть подальше, - предложил Шатков. - Незачем толкаться всем у самого берега.

- Можно и подальше, - согласился Денни Уилкинс.

Они плыли до тех пор, пока красный огонек на вершине радиомачты не снизился наполовину.

- Стоп, - сказал Виктор. - А то маяк потеряем из виду.

Было очень тихо. Шум наката уже не доносился сюда.

- Зажигать лампы? - спросил Виктор.

- Подождите немного. Может быть, морские животные на Венере тоже фосфоресцируют, как и на Земле, - Шатков, стоя посередине лодки, осматривал море. - Мне показалось, что раза два под веслами вспыхивали зеленоватые искры.

Да, ночное море жило своей, таинственной и мало понятной жизнью. Иногда слышался короткий всплеск, а иной раз словно кто-то спичкой чиркал по черной воде - слабый белый свет вспыхивал и гас. Виктор лег на дно лодки и свесился через борт. Рядом с собою он чувствовал сидящего на портфеле "философа". Виктор лежал долго и вдруг ему показалось, что в черной глубине зажглись два неярких огонька. Он тихонько окликнул своих спутников, и они тоже склонились над бортом. Огоньки приближались. Теперь они стали похожи на два круглых зеленоватых глаза. Свет их не озарял воду, но они выделялись четко и медленно увеличивались в размерах.

- Что это? - прошептал Виктор, чувствуя, как мурашки пробежали у него по спине.

- Не знаю, - шепотом ответил Шатков. Как видно, он чувствовал себя менее уверенно, чем днем, потому что немножко отодвинулся от борта.

Теперь глаза были совсем близко и перестали увеличиваться в размерах. Они были круглые, как блюдца, и без зрачков. Виктору хотелось отвернуться, спрятаться от этих глаз, но глаза словно приказывали ему лежать неподвижно. Рядом что-то тревожно забормотал Безликов, а потом Виктор почувствовал, что Крестовин отполз от борта. Лодка слегка вздрогнула Крестовин встал на ноги. А Виктор все смотрел и смотрел в круглые зеленые глаза...