Григорий Адамов - Победители недр

У гамака больного Брускова начальник экспедиции собрал весь её состав, торжественно огласил содержание радиограммы Комитета и первый поздравил Володю с высокой наградой, крепко, как взрослому, пожав ему руку. Малевская собиралась было произнести по этому поводу серьёзную речь, но не выдержала и, стремительно бросившись к Володе, крепко обняла и расцеловала его. Брусков слабо пожал руку Володе, поздравил его, но потом начал ехидно спрашивать, как надо понимать фразу в радиограмме: "случайно попавшего в снаряд"? И что будет, когда Володя вернется и все начнут его спрашивать, как это он "случайно" попал в снаряд? Только вмешательство Малевской заставило его замолчать и спрятаться под одеяло. Но как только она отвернулась, Брусков приподнял уголок одеяла и начал строить оттуда такие уморительные рожи, что Володя расхохотался, после чего мир был окончательно восстановлен.

Тогда Малевская предложила Володе перестать величать её и Брускова полным именем и отчеством.

– Володя стал нашим товарищем, а товарищи говорят друг другу "ты". Согласен, Михаил?

– Одобряю, – кивнул головой Брусков.

После неловкости первых дней Володя быстро привык к новому порядку.

Из-за болезни Брускова работы в снаряде были перераспределены. Вахту за Брускова несли Мареев и Малевская. Несложные анализы образцов, часть графиков и наблюдение за осветительной сетью переданы были Володе. Малевская следила за работой приборов, а Мареев взял на себя остальные графики, а также управление верхними и нижними моторами.

Все взрослые члены экспедиции приняли шефство над учёбой Володи, чтобы за время пребывания в снаряде он не отстал от своих товарищей по школе. Каждый день он должен был два часа уделять занятиям: с Мареевым – по математике и геологии, с Малевской – по химии, литературе, истории и обществоведению и с Брусковым – по физике, электротехнике и географии.

* * *

Было четырнадцать часов – обычный час разговора с поверхностью. Рассказом о нефти Мареев заканчивал урок геологии. Из нижней буровой камеры послышался знакомый голос:

– Алло! Никита! Включай экран!

Громкоговоритель в шаровой каюте на время болезни Брускова выключили, и радиоразговоры происходили теперь из нижней камеры.

– Пойдём, Володя, – тихо сказал Мареев. – Цейтлин у микрофона…

Через минуту они были внизу. Серебристый экран на стене посветлел, и на нём появилось улыбающееся, жизнерадостное лицо Цейтлина.

Он приветливо закивал головой.

– Здравствуй, Никита! Как дела, дружище?

– Михаилу сегодня хуже, Илья, – ответил Мареев, поздоровавшись.

– Что с ним? – встревожился Цейтлин.

– Поднялась температура, боль в голове усилилась. Сейчас он спит, стонет, по временам бредит…

– Может быть, вызвать кого-нибудь к нему? – уже явно волнуясь, говорил Цейтлин. – Пусть его посмотрит какой-нибудь профессор. А? Как ты думаешь?

– Это было бы неплохо, Илья! Устрой это к шестнадцати часам. К этому времени он, вероятно, проснётся, да и Нина тоже встанет. Она недавно сменилась с вахты и спит.

– Хорошо, Никитушка. Я так и сделаю. Обязательно! А где новоиспечённый член экспедиции? А! Володя, здравствуй! – Цейтлин приветливо улыбнулся. – Ну, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, хорошо, Илья Борисович. Очень жалко Михаила. Вы к нему скорее доктора привезите.

– Обязательно, обязательно привезу! Ухаживай пока за ним получше. Ты ведь герой теперь, Володька! Прямо отбою нет от журналистов! Требуют твою биографию, разные сведения. В газетах целые статьи о тебе, о твоём поведении во время падения в пещеру. Да! Чуть не забыл. Коля Смурин прислал мне письмо. Ты помнишь его?

– Колька Смурин? – радостно воскликнул Володя. – Ну, как же, конечно, помню! Мы с ним на детской технической станции вместе работаем.

– Вот, вот! Этот самый. Он просил меня передать тебе привет и ещё сообщает, что заканчивает динамо-машину. Ему помогает Александр Петрович. А кто такой Александр Петрович – не пишет.

– Так это же дядя Саша, наш инструктор на станции! – с разгоревшимися щёками и сияющими глазами говорил Володя. – Молодец, Колька!

– И ещё было письмо от твоего звена в школе. Они все шлют тебе пионерский привет и очень гордятся тобой. Они тебя восстановили в звании вожатого звена, а Митю Козлова выбрали твоим заместителем, пока ты отсутствуешь. Понимаешь, как здорово получилось? – подмигнул Володе Цейтлин.

Володя стал красным, как кумач. Он отлично понимал, что получилось. Когда на поверхности узнали, что он самовольно пробрался в снаряд и осрамил своей недисциплинированностью весь отряд, ребята сняли его с поста вожатого и даже ставили вопрос об его исключении из отряда. Была жаркая дискуссия, и в конце концов решили ограничиться строгим выговором. А теперь все взыскания сняты, и он восстановлен. Володя чуть не задохнулся от волнения.