Гера Греев - стинно арийский попаданец. Книга 2 [СИ]

Ну, Гесте, пожалуй, до конца и неизвестен, но все равно сделать за три года мужику удалось удивительно много, хотя тот и сам признает, что во многом это был значительный элемент удачи – удалось сразу убедить Сталина и очень быстро найти и подобрать людей, способных потянуть такую задачу.

Вернулся Микола, забрался в кресло стрелка и доложился – В рабочем отсеке все нормально: охладитель циркулирует; температура в норме; тикает тоже в норме, в зеленом секторе.

Василич, как ты думаешь, а после того как мы их трахнем, война скоро закончится!?

… Если хорошо трахнем, наверно скоро.

Вся главная фашистская шобла должна там, на стадионе, собраться, во главе с их Гитлером.

Военным твоя «лялька» тоже хорошим уроком будет, десять раз задумаются, прежде чем войну продолжать.

Такая силища – один удар и укрепрайон как корова языком слизала.

А народу что, народу война не нужна. Там наверно тоже устали похоронки получать.

Оно точно, середина сентября уже – на полях столько работы. У нас в Полесье наверно озимые уже высевают, да навоз на поля вывозят. Скотницы к зиме готовят.

Скорее бы долететь – не правильно это, когда нелюдь человеков на человеков натравляет.

Микола скукожился в кресле, вращая башню по полусфере обстрела.

Не правильно это.

Я ведь как глаза закрою, своих вижу, зовут они меня, плачут – останови нелюдь!

21 сентября 1941 года. 19.30 местного времени. Марсовое поле Партийного комплекса в Нюрнберге.

Обергруппенфюрер Ганс Раттенхубер, подошел к Гитлеру, который возбужденно ходил из угла в угол в комнате ожидания под трибунами.

Мой Фюрер, радиограммы с наблюдательных постов – «… демон прошел Рёц и приближается к Амбергу… « ; «… прогнозируемое время подлета к Нюрнбергу 20.00 – 20.30 …»

Колонны построены. Все ждут вашей команды о начале церемонии.

Фюрер остановился, скрестил руки на груди, вскинул голову – Хорошо, начинайте, я выйду на трибуну через пятнадцать минут.

…………………

Наконец Фюрер и почетные участники вышли на трибуну.

На поле прозвучала команда и две двадцатитысячные колонны, под грохот барабанов слитным движением раздвинулись, освобождая дорогу оркестру и стоящим за ним коробочкам сводной колонны .

Гитлер, с расширенными как у наркомана зрачками, прошептал Зиверсу, стоящему около него – запомните этот час мой друг, отсюда мы начинаем марш в будущее!

Посмотрите на свастики, реющие над колоннами – они символ мира, вращающегося в бесконечных циклах предопределенности и деградации.

Только приход Мессии, способного понять «змею, кусающую себя за хвост», способен вывести человечество из этого лабиринта нелинейного времени!

Мессии, способного встать и над судьбой, над роком и над «землей»!

Мессии способного пролить свою «кровь», во имя великой цели и поднять массу на новый виток космического цикла!

…..

Гитлер прикрыл глаза и продекламировал

«… не многим видеть тот дано безмолвный и пустынный берег

И снова как давным-давно мы падаем у черной двери

Толпимся молча у реки как будто бы достигли цели

Но незаметны и редки кто сумрак вод преодолели

Сквозь частую проплыли сеть спокойны к злу и милосердью

Они не победили смерть

Они возвысились над смертью…» ( Будда )

Потом, с пафосом, произнес.

Зиверс!

Наша судьба быть в центре вихря! – «.. Нет бога, кроме человека. Он имеет право жить по своим законам. Жить как хочет и где хочет. Имеет право умереть, как хочет. Убить тех, кто ограничивает его в этих правах…» ( цитата из «Книги Законов» Восточных Тамплиеров к одной из ветвей которого предположительно относился Гитлер )

21 сентября 1941 года. 19.45 местного времени, высота 14 000 метров. Пятая контрольная точка. Рёц.

Три черные тени, идя этажеркой, казалось замерли в фиолетовом небе с тонкой красной полоской на Западе.

«Борт».. , я второй …, прошли пятую контрольную точку…, выходим в створ цели…, высота четырнадцать тысяч… через пятнадцать минут будем в круге прицеливания… небо чистое … .

Я «борт»…, Вас понял … .

Микола встал за креслом пилота, смотря через носовой блистер на россыпь огоньков на земле – Красиво, как бы отражаются в пруду небесные созвездия.

Роденский рассмеялся – да ты у нас поэт, я и не знал!?

… А ты не смейся Василич – светлое есть в душе каждого человека, если он в себе не пытается это убить. Ну, а если он в себе это светлое убил, тогда, только бог ему судья, а человек имеет право взять на себя Грех стать его палачом.