Юрий Кривенцев - В двух мирах. Грани бытия

Пирующие одобрительно загудели и приступили к поглощению горячительного.

«Вот мерзавец!» – Поля видела, что настойчивый сосед по столу не сводит с нее своих темных глаз за толстенными линзами очков. – «Как он мог так угадать? Ведь не знал же… Хотя, уверена, что-то подобное он говорит на каждой вечеринке». Как ни старалась забыть, она вновь вернулась мыслями домой, к отцу, прикованному к постели. Рак, будь он… четвертая последняя стадия.

Девушка вдруг почувствовала, что изнутри подкатывает… Если она сейчас что-то не сделает – разревется.

«А что, собственно? А вдруг…» – она жадно опрокинула в себя бокал, проглотив содержимое двумя огромными глотками, не чувствуя вкуса, затем перевернула сосуд и вытрясла остатки на язык, не оставив ни одной капли. Конечно, суеверие, жалкая попытка обмануть судьбу. Но в данной ситуации она не могла поступить по-другому.

Вскинув лицо, она встретила опешивший, какой-то виноватый взгляд Бори, словно тот, вдруг понял что-то.

Смущенный мужчина растерянно отвел глаза, крякнул и на весь вечер оставил соседку в покое.

Непривычный к действию алкоголя девичий мозг стремительно оккупировался винными парами. Находясь в полуступоре, она услышала громогласный вопрос Сергея Михайловича, директора НИИ, восседающего во главе стола:

– А где наша звезда науки, Ишим Тариэловна? Такое мероприятие просто невозможно без персон подобного масштаба.

И заискивающее зама по АХЧ:

– Уже идет, Сергей Михалыч. Через минуту будет. Только что звонила из кабинета. Там у нее форс-мажор, какой-то неотложный эксперимент. Уже закончился.

Полину вдруг замутило. Осторожно, стараясь не привлекать ничьего внимания, она поднялась из-за стола и потихоньку ретировалась.

Наконец-то одна.

В полутемном коридоре было не так душно. Пройдя до ближайшего окна, она распахнула створку стеклопакета и с наслаждением вдохнула чистый морозный воздух. Стало полегче. Первый этаж. Рядом – ряды припаркованных авто, ровный строй фонарного освещения вдоль тротуара и ни единой снежинки. Вчера был ливень. Сегодня подморозило и, как результат – страшнейший гололед. Трудно представить, сколько автомобилистов пострадали от сей стихии.

Немного придя в себя, девушка поняла, что если продолжит «наслаждаться» уличной прохладой, то рискует завтра слечь в постель с простудой. Нет уж, одного лежачего в их жилище более чем достаточно.

Захлопнув окно, она повернулась и уставилась в оказавшееся напротив огромное стенное зеркало.

Настроение (и так поганое) стремительно опускалось ниже паркетного покрытия. Даже в щадящем полумраке было видно, насколько неказисто, нелюбимо эстетикой это создание. Невзрачное бледное лицо, блеклые серые глазки, крохотный носик кнопочкой, слишком пухлые щеки, слегка скошенный подбородок. Фигура? Куда там? Точнее – ее отсутствие: плосковатая, сутуловатая, вся какая-то напряженная, как воробушек на морозе.

Она помнила, какого моря слез, выплаканных в подушку и скольких злокачественных пожизненных комплексов, стоила ей эта внешность. Только после 25-ти она немного смирилась, сжала зубы и решила жить, а не существовать. Не хоронить себя заживо, а быть – такой, какой она является. Иного не дано, увы.

После учебы она пошла в науку, надеясь реализовать себя на этом высоком поприще. Будучи от природы трудолюбивой и далеко не глупой, быстро защитила кандидатскую и… на этом все закончилось. Правда, тогда еще заведующий их отделом, Петр Осипович, регулярно обещал ей старшего 5 5 Старший научный сотрудник – должность в НИИ, эквивалентная должности доцента в ВУЗах (прим. автора). , но вот не складывалось. Как-то так получалось, что в этой должности ее обходил то один, то другая более «достойные» коллеги, пока однажды, ныне покойный Владимир Иванович Башалов (большой умница, добрейшей души человек и откровенный пьяница) не раскрыл ей истинное положение дел.

– Пойми, девочка, – шептал он, – наш академический мир, это не эмпиреи высокого духа (как считают некоторые наивные восторженные души), это серпентарий самовлюбленных, зацикленных на самоутверждении нечистоплотных личностей и их прихлебателей. В научном плане Россия – азиатская страна, где в каждом ВУЗе или НИИ сидит свой бай в чалме и творит все, что пожелает. Они сами себе князьки, их никто не контролирует (как в прежние времена). Примерно то же и с кадрами (то есть – с нами, сирыми), выше продвигают не того, кто более достоин, а того, кто одарен подлой судьбой хотя бы одним из двух качеств: или знатными родственничками, «мохнатой лапой» (повторяю – Азия), или обладает даром нравиться, льстить, лизать ж…, извини (это, кстати, не только девочек касается).