Айзек Азимов - Годовщина (др. пер.)

Ритуал был четко отработан.

В этот раз собирались в доме Мура. Его жена и дети предусмотрительно уехали ночевать к матери.

Уоррен Мур с легкой улыбкой оглядел гостиную. Поначалу, в первые годы, их ежегодные встречи держались только на энтузиазме Марка Брэндона. А потом Мур и сам полюбил эти междусобойчики и связанные с ними воспоминания. Пожалуй, он стал сентиментальным. У него выросло брюшко, поредели волосы, наметился второй подбородок. Так что ничего удивительного в его сентиментальности не было.

Итак, годовщина… Стекла в окнах были поляризованы так, что создавалась иллюзия темноты снаружи. Шторы были задернуты. И только в нескольких местах светились небольшие участки стен. Все это должно было имитировать условия, в которые они попали тогда — темнота и ощущения полной изоляции от остального мира.

На столе, опять же по традиции, были разложены нехитрые яства из космического рациона в тубах и брикетах. И — как непременный атрибут — запечатанная бутылка искрящейся зеленью марсианской джабры, непередаваемой крепости напитка, обязанного своими вкусовыми качествами непревзойденной химической активности марсианских грибов.

Мур посмотрел на часы. Брэндон скоро явится: уж по такому-то случаю он никогда не опаздывает. Единственное, что беспокоило хозяина дома — это странные интонации Брэндона, когда он говорил в телефонную трубку:

— У меня тут одна штука… Сюрприз! Скоро сам увидишь!

Муру всегда казалось, что годы не оказали на Брэндона заметного влияния. Все такая же, как и двадцать лет назад, стройная фигура, все так же любит жизнь. А ведь ему уже сорок! Несмотря на это, он сохранил способность бурно радоваться и искренне печалиться. Волосы уже седые, но когда он мечется по комнате, увлеченно рассказывая что-то, отчаянно жестикулируя, Муру не надо даже закрывать глаза, чтобы представить, каким он был двадцать лет назад — тогда, на борту потерпевшей крушение «Серебряной королевы»…

Мелодично пропел звонок. Не поворачивая головы, Мур крикнул:

— Входи, Марк!

Однако голос за спиной был совершенно незнакомым.

— Мистер Мур?

Мур быстро обернулся. Это был, конечно, Брэндон, кто же еще, но он стоял на втором плане, взволнованно улыбаясь. А перед ним был некто маленький, толстый, совершенно лысый, однако же при всем этом имевший весьма важный вид…

— Да это же… Майк! Майк Ши! Черт возьми, старина Майк!

Смеясь, все трое сцепили руки в крепком пожатии.

— Он сам меня нашел, представляешь? — тараторил Брэндон. — Запомнил, что я работаю в «Атомик Продактс»…

— Сколько же лет прошло? — сказал растроганно Мур. — Дай-ка вспомнить… Ну да, в последний раз ты был на Земле двенадцать лет назад!

— Ведь он ни разу не был на нашей годовщине! — воскликнул Брэндон. — Представляешь? И вот наконец этот старый бродяга уходит в отставку. Покупает себе кусок земли в Аризоне. Он и меня-то нашел, чтобы просто поздороваться. Я ему говорю: вспомнил, наконец, про нашу годовщину, а он в ответ — какая годовщина?

— Он говорит, вы тут празднуете каждый год, — сказал Ши, широко улыбаясь.

— Еще как! — подтвердил Брэндон. — И вот, наконец, мы собрались все трое. Между прочим, сегодня юбилей. Двадцать лет, Майк, ровно двадцать лет назад Уоррен вытащил нас из могилы. Ты помнишь?

Ши, наконец, огляделся.

— Ага, космическое меню… И джабра! Ну конечно, я помню. Двадцать лет… Я редко об этом вспоминал, а вот теперь кажется, будто все произошло лишь вчера. А помните, как после всего, что произошло, мы вернулись, на Землю?

— Еще бы! — воскликнул Брэндон. — Приемы, речи… Мы все твердили, что главным героем был Уоррен, но нас никто не хотел слушать.

— И правда, не хотели, — сказал Мур. — Ведь мы втроем были первыми людьми, выжившими после космической аварии. Для них мы все были героями.

— А помните, какие песни о нас писали? — продолжал Ши. — Особенно вот эту, в ритме марша: «Споем о космических трассах, о том, как рвались мы вперед…»

Брэндон с энтузиазмом подхватил старую песню, потом к ним подключился и Мур. Последнюю строчку они пропели в полный голос: «Когда взорвалась „Короле-е-ва“»! — и закончили громким хохотом.

— А не открыть ли нам эту бутылочку? — спросил Брэндон, потирая руки.

— Марк хочет, чтобы все было в точности так, как и там, над Вестой, — засмеялся Мур. — Сейчас он заставит меня вылезти в окно и полетать вокруг дома, как я летал когда-то вокруг обломка корабля…