Филип Фармер - Т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

И вот теперь, когда он проходил мимо нее в вестибюле, она заговорила с ним.

— Как поживаешь? — спросил он, не останавливаясь.

— Прекрасно, — ответила Филлис и улыбнулась. У нее были чудесные белые зубы. — Я бы хотела поговорить с тобой наедине.

Робертсон изменился в лице. Прищурившись, он посмотрел на Кулла и произнес:

— До скорого, Филл.

— Я немного задержусь, — ответила она и, протянув руку, положила ладони на руку Кулла. — Я слышала, ты надолго уезжаешь. Сбегаешь от меня.

Он слегка вздрогнул от прикосновения, и ему до боли захотелось снова быть с ней. Он ненавидел ее, но мечтал, чтобы она вернулась.

— Это,, это… деловая… по… поездка, — пробормотал он, ненавидя себя, потому что заикание выдавало его.

— Не нервничай, — сказала Филлис с холодной улыбкой. — Стенгариусу известно, что я разговариваю с тобой. Он не подумает ничего дурного. Тебе не о чем беспокоиться. Я убедила его, что между нами все кончено.

— Вот уж он-то нисколько меня не волнует. — Кулл надеялся, что Филлис его голос покажется более убедительным, чем ему самому.

— Ну разумеется, — ответила она, но ее улыбка не оставляла сомнений в том, что она думала: а ведь он трясется от страха.

— Но он меня действительно не волнует! — вспылил Джек.

— Я остановила тебя не за тем, чтобы обсуждать, боишься ты или нет. Так что оставим эту тему. Дело вот в чем. Председатель хочет, чтобы я отправилась в тот же сектор, куда и ты. Тебе надлежит стать моим телохранителем. Или, — она снова улыбнулась, но на сей раз презрительно, — моим сторожевым псом. Стенгариус против, но Председатель приказал. Так что пришлось ему проглотить горькую пилюлю. Но он пытается подсластить ее. Тобой.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что он считает, — пояснила Филлис, внезапно перейдя на английский язык, — будто с тобой я буду в полной безопасности. Ему известно, что ты из кожи вон лезешь, чтобы продвинуться по службе, прямо как бобр-хлопотун, и не станешь понапрасну рисковать шансами на успех. И к тому же не осмелишься приударить за мной.

Кулл почувствовал, как в лицо ему бросилась кровь. Он силился рассмеяться, но не смог.

— Может, сравнение с бобром не очень подходит к тебе, — продолжала Филлис. — Возможно, шакал — более удачное слово? Джек Кулл, шакал среди львов, а?

Сначала он не понял. Он так давно не говорил по-английски, что почти забыл язык. Да и с памятью было неладно. Кто такие львы? Кто такой шакал?

Затем в памяти стали возникать образы зверей. Образы были неотчетливыми, но не настолько, чтобы не почувствовать ядовитость метафоры. Он понял, почему Филлис перешла на английский. Только по-английски и мог получиться такой каламбур с его именем [8] Игра слов: имя героя Jack Cull и английское слово jackal (шакал) произносятся одинаково. ( Примеч. пер.) .

«Вот же стерва, фригидная потаскушка!» — подумал Кулл. Внешне он был спокоен, хотя понимал, что покрасневшее лицо говорит о буре гнева, бушевавшей внутри.

— Ну что, Джек Кулл, пойдем? — спросила Филлис и подозвала слугу.

Тот поднял ее портфель и вместе с Куллом последовал за ней к выходу.

На улице ее ожидал паланкин с четырьмя носильщиками, который покоился на длинных костях, ловко подогнанных друг к другу и покрытых кожей. Увидев Филлис, носильщики подняли носилки. Слуга положил портфель на один конец. Филлис забралась в паланкин и села, откинувшись на груду кожаных подушек, набитых листьями каменного дерева.

— Трогайте! — произнесла она.

Слуга пустился рысцой перед паланкином, выкрикивая: «Дорогу Коммутатору! Дорогу леди из Коммутатора!»

Уличная толпа расступилась. Одного вида телефонной трубки, которой размахивал слуга, было для них вполне достаточно. С Коммутатором шутки плохи.

Куллу пришлось воспользоваться другим видом транспорта. В иных обстоятельствах он испытывал бы гордость. Впервые его послали с таким важным заданием, что даже выдали билет на спиноэкспресс. Но сейчас он купался в лучах лишь отраженной славы. Ехать на закорках у человека, в то время как Филлис, эту замороженную шлюху, несли в паланкине, было все равно как если бы ему влепили пощечину.

Кулл вскочил на спину первому попавшемуся носильщику, крупному негру с длинными мускулистыми ногами, и обвил ногами его поясницу, а руками — плечи. Негр схватил его за коленки и припустился во всю прыть.

Он мчался так всю первую четверть мили, вторую четверть — чуть сбавив скорость, а затем, все более и более замедляя бег; последнюю четверть мили он уже трусил мелким шагом. К тому времени как они добрались до следующего носильщика, негр дышал шумно, как паровоз. Подождав, пока пассажир слезет, он замертво рухнул на камни мостовой.