Алексей Янкин - Наследник славы. Часть 1 (СИ)

Когда Роман последним вышел из санузла, посвежевший и приободренный, стол уже завален продуктами. Плотно перекусив, разлеглись по диванчикам. Никаких одеял или матрасов зартенаррский быт не предусматривает. Впрочем и так достаточно комфортно. Диванчик принимает форму возлегшего на него тела, услужливо приподнимая голову его владельца ровно настолько, насколько надо, обволакивая лежащего мягкой невидимой пеленой теплого воздуха.

***

Задзинькал сигнал портативного карманного механического будильника, который Роман всегда таскает с собой.

- Все готовы? - Роман оглядел спутников, и, убедившись в этом, обратился к Шуке, - Веди нас, Сусанин.

Шуке подошел к круглой площадке на полу и вновь принялся совершать рукой таинственные пассы. Роман с Савелием Михайловичем давно сообразили, что это не что иное, как система кодов, запускающая скрытые механизмы функционирования устройств инопланетных станций. Между тем Шуке обернулся к Зое:

- Первая.

- Кто бы сомневался! - фыркнула девушка, послушно ступая на площадку. Но исчезает не сразу, как ожидал Роман. Сначала вокруг нее завращались вихри, словно сгустился сам воздух, пеленая её все более и более плотным лентами, пока полностью не скрыл девушку из виду. Когда кокон, вдруг замерев на мгновение, бесследно растворился в следующую секунду, на площадке никого не было...

Следующим отправился Профессор.

За ним на площадку вступил Роман.

Воздушный вихрь вызвал приятное щекотание во всём теле, отгородив землянина от остающегося в комнате инопланетянина молочной пеленой. В животе на пару секунд поселилась легкая дурнота. Когда кокон распался, Роману показалось, что что-то не сработало. Он по-прежнему находился всё в той же комнате, на той же самой площадке. Но в следующее мгновение он заметил, что перед ним стоит не Шуке, а Профессор и Зоя. На самом деле он в другом помещении! Просто оно как две капли воды походит на то, которое он только что покинул.

***

- Вот мы почти и у цели. - Шуке щурится, глядя из-под руки против солнца.

За их спинами резко взметается к самому небу каменная круча. Перед ними, в трех шагах, почти вертикально вниз спадает обрыв. Они стоят на гладкой площадке, где едва смогли разместиться. Это уже не те субтильные холмы, по которым они пробирались всю ночь. Где-то там, невероятно глубоко, за стелящимися под ногами редкими облаками, зеленоватая масса сельвы, прорезаемая разноцветными, искрящимися извилистыми росчерками рек. Горы не похожи ни на одни из тех, которые доводилось раньше видеть Роману и Савелию Михайловичу. Сразу понятно, что это не Кавказ и не Альпы, не Памир и не Урал. Совершенно, совершенно другое!!! Невероятно дикие и нелюдимые! Узенькая тропа (да какая там тропа - тропка, ниточка, жмущаяся к скале) теряется за поворотом. Люди гуськом пробираются по ней, опасливо косясь в пропасть слева и втискиваясь плечом в холодящий камень справа.

Под самой их горой скачет, пенится река. Шум воды еле доносится до них.

- Амазонка. - указывает вниз подбородком Роман, - Какая бурная. Я думал она гораздо шире.

- Собственно говоря, - запыхавшись, поясняет идущий позади Профессор, - собственно говоря, это еще не Амазонка. Не вполне Амазонка. Это Апуримак, которая ниже по течению называется Тамбо. Когда она через несколько сотен километров сольётся с Урубамбой, образуется река Укаяли. А Укаяли через сотни и сотни километров своего течения в свою очередь сольётся с рекой Мараньон. Вот ниже их слияния уже и появится та самая Амазонка - величайшая на Земле река. Река - море, как называют её проживающее ближе к устью люди. Там она в своем русле, от берега до берега может превышать семьдесят-восемьдесят километров и даже более двухсот километров и достигать глубин больше сотни, а местами до трех сотен метров! Представляете! Есть моря, в которых глубины меньше. Подводная лодка, не всплывая на поверхность, может незаметно подняться вверх по течению Амазонки на тысячу километров. Океанские лайнеры, со своей большой осадкой, поднимаются больше чем на полторы тысячи. Озера при такой ширине считались бы весьма и весьма крупными.

***

Минут сорок, что они находятся в пути, кажутся путникам сорока часами. У них уже нет сил не то чтобы разговаривать, просто спросить идущего рядом о чем либо. Не раз и не два каждому из них лишь чудом удается избежать падения вниз, к неразличимому отсюда подножию исполинской скалы. Неожиданно трудно даже Шуке - оказалось человеческое тело совсем не приспособлено для ходьбы по горным кручам, таким привычным на родной планете. К тому времени, как они оказываются на большой площадке, много больше той, с которой они вышли, путники вымотаны гораздо сильнее, чем за все последние дни - со всеми их побегами, треволнениями и тревогами. Поэтому когда Шуке наконец обнаружил вход на очередную свою станцию, все обрадовались ему так, словно подошли после долгого отсутствия к порогу отчего дома.