Татьяна Хмельницкая - МЯУ – значит SOS!

Солнечный день ласково гладил лучами изумрудную траву, мелкие цветочки и шёрстки друзей. Собрались все, кроме Сноу. Но учёный кот всегда опаздывал. Он любил астрологию и всё что связано со звёздами. Сноу мог ночи напролёт смотреть на их белый блеск, не отрывая взгляда.

– Привет! – крикнул я, подбегая к друзьям. – У нас проблема!

– Кому уши оторвать? – тут же встрепенулся Грей.

Его жёлто-оранжевые глаза загорелись отвагой, и жаждой кому-то задать взбучку. Грей высоко прыгнул, и короткая без единого белого волоска шерсть, схожая с дорогим сатином, встала дыбом. Сейчас он больше всего походил на пантеру, готовящуюся к прыжку.

– Не-а! Драка отменяется! – раздался голос с балкона профессорского дома. – Сегодня Венера в седьмом доме Нептуна.

Все повернули мордочки, включая меня в сторону спрыгнувшего с балкона Сноу. Он направлялся к нам. Его медальон на кожаном ошейнике с именем далёкой звезды, отбрасывал на траву и кору деревьев солнечные зайчики.

– И что это означает? – оживился Грэй. – У тебя в доме живут ещё и Венера с Нептуном? Надеюсь, ты показал этим котам кто тут главный?!

– Это наука, – усевшись на хвост, произнёс профессорский любимец. – Её игнорировать нельзя! А Нептун и Венера – это космические объекты.

Миндалевидные, большие, блестящие глаза абиссинского кота Сноу в рамке белых коротких волос сверкнули. Это – предвестник долгих и порой нудных размышлений на философские темы, которые каждый из нас переносить не мог, но терпели ради друга.

Ох, нужно прервать Сноу на полуслове: сейчас не до его болтовни о космосе!

– Друзья, у нас… – начал я и зачем-то посмотрел на Беллу, пристроившуюся в теньке кроны дерева.

Кошечка медленно помахала хвостом, что говорило об её интересе и, опустив на передние лапы мордочку, озорно сверкнула на меня взглядом.

– Что ты хотел сказать, Фанфик? – переспросил Барс, и его широкие уши с плавным изгибом дёрнулись.

Барс – это сокращённое от имени Барсик. Так моего друга, породы Американского кёрла поначалу назвал его хозяин – одноклассник Марианны по имени Игорь. Но Барсу не нравилось быть Барсиком, потому он выразил свой громкий протест энергичным, жалобным, продолжительным мявом.

Ему совали молоко, чтобы успокоился, гладили по спинке, брали на руки, но всё было нипочём: котёнок продолжал горестно рыдать. И тогда Игорь отыскал решение – сократил имя. Недопонимание между семьёй и питомцем было улажено, после чего котёнок с удовольствием полакал молока, лёг на животик, и дал себя погладить по спинке, а так же взять на руки.

– Друзья, – снова начал я, стараясь не смотреть на Беллу, чтобы не сбиться, – на нашей улице происходят ужасные преступления! Пропало уже два кота. Вернее – кот и кошка. Это я говорю для тех, кто не читал кошачью газету.

Грей тут же приосанился и сделал вид, что его моя последняя фраза никоим образом не касается.

Мне ли не знать, что между любым другим занятием и чтением, Грей выберет любое другое занятие. Потому для него всё подробно и растолковывал.

– Ой, бедные! – жалобно промяукал Барс. – Я читал и сопереживал.

Под словом: «сопереживал» друг всегда имел в виду одно и тоже: отсутствие сна его хозяев из-за заунывных ночных песен Барса.

Ну, любил кот, на ночь глядя, вспомнить грустные, протяжные баллады, коих знал великое множество и спеть новые – собственного сочинения. А тут в доме тишина, темнота и акустика – благодать для исполнителя.

Да и вообще Барс любил сопереживать всем, и в честь каждого исполнял мяучную, задушевную мелодию.

Сноу меня поддержал:

– Я тоже прочёл статью и понял, что не зря сегодня Венера зашла в седьмой дом Нептуна.

– Так у этого Нептуна, что из космоса, семь домов?! – протирая морду лапкой и готовясь удивляться, спросил Грей.

– Так сразу и не объяснишь… – глядя в небо и жмурясь от солнца, вздохнул профессорский кот. – Но именно соединение Венеры и Нептуна в седьмом доме предвещает путаницу и жульничество людей.

– Против кошек? – заёрзал Грей и начал бить хвостом по траве, словно пантера, готовящаяся преследовать противника.

– Не зна-а-аю, – протянул Сноу. – Звёзды молчат.

– Конечно, против кошек: ведь похищений не два, как написано в вашей кошачьей газете, а четыре. – Белла говорила медленно и тихо, потому все коты невольно навострили уши, и подались вперёд.

– Откуда сведения? – я переступил с лапы на лапу от удивления и тоже потянулся мордочкой к Белле.

– С улицы. На ней всё известно! – хмыкнула Белла и принялась умываться.