Сергей Буренин - Марс пробуждается

— Бог знает, что это такое, — говорил Сент-Джон, почесывая начинающую лысеть макушку. — Я ничего подобного у Фаллона не видел. Может, это из его секретных мастерских… Хотя, по-моему, он сам ничего не строил — только добывал руду…

Эран Мак склонился над обломками, потом одним пальцем осторожно пощупал исковерканный металл и вдруг вздрогнул и отшатнулся.

— Это сделано для смерти, — хрипло объявил он. — Потрогай сам: ты тоже должен почувствовать… От него не веет, а прямо-таки несет разрушением…

В этот момент марсианин увидел Рика и приветливо помахал ему рукой, но, когда Рик подошел ближе, улыбка с лица Эрана Мака исчезла.

— Что-то случилось? — озабоченно спросил он. — На тебе лица нет.

— Штром сбежал и увез с собой Майо. У него был припрятан коптер… Где ваша машина?

— Наша не полетит, — странным тоном, скороговоркой выпалил Сент-Джон, при этом лицо его вдруг побледнело и напряглось. — В бою у машины осколками повредило винт. Впрочем, гоняться за ним не имеет смысла. Нам нужно срочно связаться с Планетарным правительством, а заодно предупредить и межпланетные власти. Тогда его объявят в розыск, и он будет арестован, как только приземлится где бы то ни было. Даже если он покинул Марс…— Заметив полный ярости взгляд Рика, Сент-Джон съежился и добавил убеждающе: — Это единственное, что мы можем сейчас предпринять! Пойдемте скорее, нельзя терять время! Да и где их искать? Мы ведь даже не знаем, в какую сторону они полетели.

В одной из дальних лабораторий они нашли не пострадавшее от взрыва устройство связи. Пока Сент-Джон говорил с властями, Рик метался из угла в угол. Ноги продолжали болеть, но усидеть на месте было выше его сил. Все это время Эран Мак стоял, прислонившись плечом к косяку двери, молча курил и следил своими живыми глазами, как мечется Рик. Больше в лаборатории никого не было. Да и вообще, кроме них троих, на территории Компании не осталось никого: все ушли праздновать победу и освобождение. Наверное, кабаки древнего Руха и Нью-Та-уна еще не знали такого наплыва клиентов в столь позднее время.

Наконец Сент-Джон выключил связь и ото-• двинулся от аппарата.

— А теперь перейдем к делам, — торжественно объявил он, потирая руки.

— Какие, к черту, дела?! — взорвался Рик. — Главное сейчас — найти Майо! А что касается остального… — Его рот расплылся в ехидной ухмылке. — Вы, ребята, как-то ухитрились позабыть, что это мои люди. Я их собрал, мне ими и командовать. — Он несколько раз щелкнул указательным пальцем по Обручу Власти. — На Марсе один закон, имя ему — сила. А сила-то нынче у меня. Я не отказываюсь играть с вами в одной команде, но каждый при этом должен помнить свое место. Вам остается только поверить на слово, что вести дела так, как это делал Штром, я не собираюсь…

— До тех пор, пока тебя к этому не принудят люди или обстоятельства, — со злостью прервал его инаугурационную речь Сент-Джон. — Или пока ты со временем не превратишься во второго Штрома. Власть меняет людей. Насколько я могу понять из твоих слов, Марс для тебя не больше, чем игрушка, с которой ты не прочь позабавиться и посмотреть, что из этого выйдет.

Лицо Рика сделалось неподвижным, глаза — невидящими, губы сурово сжались. После непродолжительного молчания он задумчиво сказал:

— Когда мы с Майо выбрались из рудников Компании, я обещал подарить ей Марс, как жемчужину в дорогом ожерелье… А об остальном я пока еще не задумывался. По мне, так с ним можно сделать уйму разных вещей: и так хорошо, и эдак неплохо… Да идите вы со своим Марсом в задницу! — вдруг взорвался он. — Сейчас мне плевать и на вас, и на вашу планету! Надо найти коптер. Может, на космодроме какой уцелел. Сейчас я с ними поговорю…

Рик протянул руку к выключателю переговорного устройства. В этот момент он услышал, как тихонько брякнули бубенцы, а потом разразились целой симфонией, и хотел обернуться. Если бы не его искалеченные конечности, к которым еще не вернулась былая подвижность, лежал бы Эран Мак сейчас с большой дырой во лбу. Но на полу вместо этого оказался Рик.

Марсианин смахнул ладонью несколько светлых волосков, прилипших к шершавой поверхности кастета, и глубоко вздохнул. Сент-Джон облизнул внезапно пересохшие губы, вытер со лба пот и с укоризной сказал:

— Ну, зачем же так! Можно, наверное, было решить дело и миром. Мне кажется, сейчас он бы охотно обменял Марс на наш коптер.

— А что тебе не нравится? — удивился марсианин, пожав плечами, и принялся деловито связывать свою жертву. — Он хоть и крепкий малый, но мозгов кот наплакал. С ним делать политику — все равно что играть с тигром без намордника. Ты сам прикинь, во что бы превратился Марс через несколько лет его правления! Давай не будем рисковать.