Денис Запорожец - Новая реальность

Через две минуты он был на месте. Он выбил стальную дверь и вошёл внутрь. Здание состояло из одного огромного помещения, вокруг громоздились вперемешку кучи оборудования, запчастей и инструментов. Было видно, что монтаж машины времени был ещё не полностью закончен. Гена по лестнице сбежал вниз, на минус первый этаж и увидел саму машину. Она выглядела почти так же, как та, которую он видел в первый раз. Озимцев подлетел к пульту управления.

— И как здесь найти, что к чему? Хоть бы кнопки подписывали! — Геннадий лихорадочно рассматривал пестревший кнопками сенсорный экран. — Так, спокойнее. Машина создала кротовину, значит, она уже работает и настроена. Осталось понять, как регулировать мощность и координаты образования новой.

Он принялся рыться в интерфейсе. Всё оказалось проще, чем выглядело на первый взгляд. Всё же интерфейс создавался людьми и для людей. На мониторе рядом в виде ползунков отображались показатели червоточины, которые росли с каждой секундой. Озимцев принялся выставлять такие же показатели, но сформировать ещё одну кротовую нору у него получилось не сразу. После пятой или шестой попытки ему всё же удалось заставить машину слушаться его команд, и часть её пришла в движение. Это оказалось что-то вроде пары больших направленных антенн, сейчас они смотрели концами как раз в направлении созданного перехода. Гена отрегулировал их, чтобы новый переход возник рядом с первым. Следующий регулятор отвечал за мощность, Его Озимцев установил на максимум. И, наконец, он нажал на «Пуск». Через секунду рядом с первой червоточиной возникла ещё одна, она росла гораздо стремительнее, и вскоре почти сравнялась размерами с первой. Они протянули друг к другу тёмные щупальца, поглощая друг друга, неземные силы принялись искажать пространство. Взаимодействие червоточин было настолько сильным, что вызвало возмущение магнитного поля Земли. Затем появились вспышки молний, поднялся ветер ещё сильнее предыдущего. Стены здания, в котором находился Гена, начали рушиться. Червоточины приближались одна к другой, искажения пространства достигли максимума. В центре между червоточинами внезапно появился просвет, стало видно небо лёгкого бирюзового оттенка, с двумя лунами на нём, вокруг них непривычно ярко сияли звёзды. На секунду воцарилась тишина, все летающие в воздухе обломки замерли. А затем червоточины поглотили друг друга. В результате коллапса, выделилось огромное количество энергии, которое как цунами прошлось по космодрому, а его ударная волна разошлась на многие сотни километров.

Лена побежала, перелезая через огромные куски железобетона, разбросанные по космодрому, не обращая внимания на полученные ссадины и синяки, к разрушенному зданию, в котором находился Озимцев. Когда она подбежала к нему, то увидела, что от этого здания уже ничего не осталось. Там были сплошные руины.

— О Боже, Гена! — она рухнула на колени и опустила голову. — Не может быть…

Вдруг она что-то услышала. Лена подняла взгляд и увидела, что в одном месте обломки здания шевелятся. Через несколько секунд они осыпались по сторонам, и из-под них показалась металлическая рука. Вскоре Гена полностью выбрался на поверхность. Броня была сильно повреждена, в дюжине мест виднелись глубокие борозды и вмятины, но она защитила его от десятков тонн обрушившихся железобетонных конструкций. Раздалось шипение, и половинки экзоскелета разошлись в стороны, выпустив наружу Гену. Он подбежал к Лене.

— Ты напугал меня до смерти, — она кинулась ему на шею. — Я думала ты погиб!

— Я же сказал, что вернусь, — он сжал её в объятьях. — Я всегда выполняю свои обещания.

Вскоре к ним подошли и остальные выжившие. Дмитруку и пришедшему в себя Попову помогали идти товарищи.

— Так, выходит, всё кончено? — спросил Аксёнов.

— Руслан мёртв, машина времени, как и «Омега», уничтожены, — ответил Романенко. — Свою задачу мы выполнили с лихвой. Но война ещё не окончена, роботы и сами по себе представляют угрозу.

Аксёнов серьёзно и молча кивнул.

— Значит, вы скоро исчезнете? — прошептала Елена.

— Да, скорее всего, — грустно ответил Гена.

По её щеке скатилась слеза.

— Я клянусь тебе, что сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вернуться к тебе. Мы будем вместе, я знаю, — он взглянул ей в глаза.

Гена и Лена молча смотрели друг на друга, слова стали лишними и пустыми в этот момент. Остальные стояли в небольшом отдалении, они понимали, что сейчас не стоит мешать. Никто не произносил ни слова. Лёша одновременно с радостью и грустью наблюдал за ними. Он был рад, что операция завершилась удачно, но, в то же время, он прекрасно осознавал, что с минуты на минуту они могут исчезнуть, и Гена потеряет свою лишь недавно обретённую любовь. А больше всего его мучало то, что он никак не может повлиять на это, не может отложить их исчезновение или просто-напросто отменить. А ведь Гене было ещё тяжелее… К нему молча подошёл Бондаренко и положил руку на плечо, они понимающе посмотрели друг на друга, затем перевели взгляды на Геннадия и Елену.