Александра Ковалевская - Война Моря и Суши

Рядом стояли Зелма и Лукреция. Они вошли с Хорхе и слышали весь разговор.

Лукреция произнесла, обращаясь к Арту:

— Решайся, ты можешь!

Он уже где-то слышал эти слова…

В голове просчитывались десятки сложных комбинаций. Между Артом и телом Марка неожиданно встала могущественная организация Надмирья, которая не собирается просто так отдавать инсуба. Но, с другой стороны, эти люди сделают всё возможное, чтобы сохранить Эйджи… Вариантов развития событий он насчитал с десяток, и все разные.

Арт спросил:

— Кассий Борджия с вами? Он порекомендовал мне вас, доктор Хорхе.

Ответил Свенсен, до этого деловито прохаживавшийся по лаборатории и рассеянно разглядывавший все углы:

— Кассий… С ним всё не так просто. Нет, пока Борджия не с нами. Он просто гонит ветер в наши паруса, подозреваю, с обоюдовыгодной целью: он любопытен, деятелен, и ему выгодно создавать крепкие связи вокруг себя. Так паук плетёт свою паутину, благодаря которой не только питается, но и в курсе событий в лесу. Мы очень рассчитываем на Кассия: новая религия должна появиться в блеске славы и громе труб, — мощно, убедительно, красиво! И завоевать своих приверженцев на всех континентах. Этот шоумен как никто другой способен всё устроить, он по-своему гениален. В нём крепкий сплав делячества, предприимчивости и человечности, которая… (профессор прервался, щёлкнул пальцами по поверхности кондиционера, почесал в ухе и опустил руку в карман) …которая в итоге приводила древних сатрапов и стяжателей к истинной святости.

Валевский смотрел на Зелму Даугаву. Ситуация принимала новый оборот. В памяти всплыл обрывок диалога у Оракула:

«И другого способа сохранения жизни нет?

— Есть. Но решать-то вам, живущим».

Неожиданно Зелма произнесла:

— Эти люди правы. Я это чувствую. Иначе противостояние Моря и Суши не закончится никогда. Я буду ждать с ними пробуждение Марка. И если понадобится, готова стать первой жрицей у его алтаря.

Она отошла к полупрозрачному цилиндру, где в биосреде покоился её любимый, прильнула к холодному стеклу, распластавшись и обнимая его руками, и замерла. Лукреция расчувствовалась, видя скорбь молодой женщины. Затем обратилась к Валевскому:

— Не спешите с решением, мистер Валевский, сказала она, — у нас есть некоторые материалы, заставляющие всерьёз задуматься. Знакомтесь, читайте. Фредерик, покажи ему.

Свенсен включил настенный экран.

На экране голос переводил надпись, сохранившуюся на древнешумерской табличке:

«И выходил из вод морских великий Оанн, и учил народ мудрости. Был он могуч, глаза его рассыпали искры. В руках он держал молнии».

Слова Лу Фольк звучали проникновенно:

— Этой надписи четыре тысячи лет. Кто знает, память каких событий была доверена глиняной табличке, найденной на раскопках Древнего Шумера?

Что будет, если люди Моря оставят Надмирье? Улетят осваивать ближний космос, или закроются в рифах? Не получится ли так, что через пятьсот лет придётся выходить и заново учить земное человечество? И кто-то снова напишет эти слова, не важно, на чём: на глине, шкуре или папирусе? И слова его будут правдой. Невероятной, сказочной, но — истинной правдой?

Хорхе принял участие в разговоре:

— Организация «Новый мир» начала формироваться после того, как на территории Ирака пятнадцать лет назад нашли вот этот древний текст: «Были призваны люди Великого Моря, чтобы улучшать народы, обучать их искусствам и ремёслам. Порождение Великой Бездны, они были больше обычных людей, умели видеть в темноте и говорить друг с другом без слов».

Человеку дано знать, кто способен принести ему счастье, и чувство, что нашёл свою половину, не перепутать ни с чем.

Борджия ведёт автомобиль, он везёт свою звезду, у звезды на руках сидит Ева. Девочка категорически отказалась от места на заднем сиденье, — хотела быть поближе к Кассию.

Сегодня это маленькое создание обратилось к нему: «Папа!»

Мария искренне удивилась, покраснела и, закусив губу, подумала, что нужно поговорить по этому поводу с Лу, — её влияние, на кого ещё можно подумать? Вот уж не ожидала от докотора Лу такого.

Кассий на «папа» отозвался просто, буднично, словно давно ожидал:

— Что, моя детка?

Ева на руках Марии, и тоже счастлива, потому что папа охотно отвечает на её вопросы о жуке, только что больно ударившемся в лобовое стекло, и о доме этого жука.

Кем работал жук?

Продавал мороженое?

Почему летел навстречу?