Виталий Сертаков - Баронесса Изнанки

Больше всего это походило на внутренности языческого храма. Все пространство за второй стеной представляло собой зал титанических размеров, разделенный на квадраты мощными колоннами. Колонны где-то высоко удерживали сводчатый потолок. Света факелов не хватало, чтобы добраться до потолка, зато вполне хватило, чтобы исследовать ближайшие окрестности. Пол был украшен мозаичной плиткой. Сложный орнамент, необычайно яркий, повторялся, как рисунок бесконечной ковровой дорожки. Постепенно глаза Младшей привыкли к темноте. Совсем недалеко от квадратного проема, через который они заехали, Анка заметила широкую лестницу, ведущую ко входу в ближайшую башню. По обеим сторонам балюстрады замерли такие же кабаны, как снаружи, но меньших размеров. Подле каждого из них торчал ржавый шток с кольцами под факелы. Потом Анка оглянулась и заметила еще кое-что. Прямо внутри арки ворот, через которые въехала карета, друг напротив друга были вмурованы круглые блестящие бляхи, похожие на старинные рыцарские щиты, или, скорее, на тарелки от ударной установки. Магистр Уг нэн Наат тоже их заметил. Он первый спрыгнул с подножки, захватил фонарь и вернулся назад, чтобы рассмотреть поближе. Его ученость повел себя несколько странно. Вместо того чтобы осветить «тарелки», он поставил фонарь в сторонке на землю, встал сбоку от серебристого, помятого диска и потер его рукавом. Кроме Младшей, за фомором никто не следил, только она заметила, как помрачнела его, и без того недружелюбная, физиономия.

— Прежде чем вы выйдете, запомните важное правило, — магистр выталкивал слова негромко, но все его услышали, а русский кровник немедленно перевел. — Мы должны тут все осмотреть, но не разделяйтесь, всегда старайтесь, чтобы вас было двое. Это важно! И не заглядывайте в старые зеркала, если они установлены попарно. Даже если вам покажется, что это совсем не зеркала.

Брудо и егеря спрыгнули вниз, разбежались со своими пиками, Саня помогал кучеру кормить лошадей. Наконец женщинам разрешили выйти. Едва Анка ступила кроссовками на скользкий плиточный пол, как ей захотелось обратно. Она принюхивалась, но не чувствовала ничего, кроме сырости, а Бернар, который стоял рядом и наверняка ощущал все в сто раз лучше, чем она, упрямо отворачивался и молчал. Костры и факелы здесь заживали безумно давно, даже зола успела рассеяться по ветру. Зато кое-где хрупкими кучками валялись скелеты птенцов. Младшая убедилась в своем предположении — купол давно обветшал, в нем селились птицы и периодически теряли своих неокрепших деток. Но внизу разбившихся птенчиков даже не трогали крысы. Мертвые птенцы высыхали и рассыпались, как маленькие мумии.

Крысам почему-то не нравилось жить внутри замка.

Шлиип... шлиип... шлииип...

Здесь давно никто не живет, пришло в голову Младшей. Здесь никто не может поселиться, потому что слишком... Слишком все не для людей. И вообще — не для живых.

Внезапно она вспомнила, откуда это нервное, неуютное ощущение, что все это уже проходило перед глазами. Она действительно видела этот мрачный зал на экране компьютера. Не этот, но очень похожий и такой же мерзкий. В тот короткий счастливый период, когда семья собралась вместе в новой петербургской квартире, Лукас подарил Старшему навороченный компьютер и несколько игр. Там была игра, то ли «Квак», то ли «Квоук». Валька немножко поиграл, подстрелил несколько монстриков и поскучнел. Он сказал, что лучше будет строить цивилизацию, потому что стрельба на экране происходит совсем не так, как в реальной жизни, а трупов он насмотрелся. Старший ушел к маме, а Младшая еще какое-то время разглядывала унылое серое помещение, похожее на самолетный ангар. Там были железные колонны, сверху косо капала вода, и лежал ничком в луже крови безголовый труп. Пространство за экраном плавно покачивалось, кто-то дышал из динамиков, а справа виднелся кончик рифленого ствола с пламегасителем. Анка ненароком двинула мышь, и картинка сместилась. Ее герой теперь смотрел в противоположную сторону, туда, откуда пришел. Ничего не изменилось. С обратной стороны темнели внутренности громадного не то ангара, не то склада, капала вода с колонн, через дыры пробивался свет, а на бетонном полу корчились покойники.

Младшей запомнилось тягостное состояние обреченности. Она сознавала, что это всего лишь игра, которой так увлекаются сопливые мальчики, никогда не видевшие настоящей смерти. Она сознавала, что достаточно нажатия клавиши, и вместо унылого «Квака» появятся веселые заставки из Интернета, но...