Виталий Сертаков - Баронесса Изнанки

— Они ушли недавно, — сказала Мария, освещая спиралеобразные рисунки на стенах. — Краска еще свежая.

Они ушли недавно, ушли в большом страхе. Мария видела свежую краску, а я чуял десятки других признаков поспешного бегства. Здесь жили примитивные люди, не придумавшие себе даже алтарей. Пикты всюду рисовали спирали — на коже, на посуде, на стенах собственных домов. Я подумал, что если духам Священных холмов будет угодно не убить нас тут, следует непременно спросить барона Ке, что означают его татуировки. Потом я поднял еще одну корявую куколку, втоптанную в пол, и подумал, что за право мельком поглядеть на доисторический поселок археологи из Внешнего мира продали бы не только душу, но расстались бы с последними штанами.

— Они сбежали без боя, — констатировал Саня. — На дороге полно следов колес и копыт. Они угнали скотину и ушли сами.

Нет, мысленно возразил я, это их угнали, как скотину. Но вслух я не стал спорить.

— Что тут творится, вы можете объяснить? — шепотом спросила Мария. — Там, снаружи, — довольно свежие трупы. Воняют недолго, не больше двух суток. Я не разбираюсь, кто тут круитни, а кто — клури каун, или как их там, но ребят никто не резал. Поверьте, я насмотрелась на казни. Их вымазали какой-то дрянью и оставили умирать среди комарья. Из них просто высосали кровь. А еще — им в рты вставили распорки и залили мед. Насекомые выжирали их изнутри, скорее всего — какая-то порода муравьев. Причем, не надо быть семи пядей — этой сраной деревне нечего делать на болотах! Поглядите под ноги, — она посветила фонариком, — Сочится вода! Кто будет жить в гнилой трясине?

Вот оно. Даже Мария заметила. Под взглядами каменных горгулий никто не стал бы строить мирное жилье.

— Всю их деревню какой-нибудь колдун зашвырнул сюда, в далекое время? — предположил я.

— А что, если наоборот? Если болото, из еще более давнего прошлого, подкинули сюда, в сухую деревню? — высказала неожиданное суждение Мария. Наездница на глазах расставалась с «железной» логикой Верхнего мира. — Представьте только — проснешься утром, а вместо возделанных полей — вонючий крысятник с малярийными комарами!

Я представил и поежился.

— Думаешь, поэтому они сбежали? — спросил дядя Саня.

— Вы правы. Здесь, в доме, я не чую убийства, — сказал я. — Наверное, пикты убежали, когда им стали угрожать враги. А тех, кто оказал сопротивление, — привязали на съедение комарам.

Мы осмотрели еще два броха и везде нашли то же самое. Изрытая влажная земля, заплесневелые остатки пищи, грубая глиняная посуда, трехцветные узоры на стенах, жалкий запас хвороста для очага.

Когда выбрались на свет, там уже ждали мрачный, как туча, егерь и его высокородные приятели. Они побывали в остальных жилищах, закидали трупы хворостом и подожгли. Сырые костры не желали разгораться, тогда младший егерь принес из кареты бутыль с маслом, плеснул в чадящие кучи. Никто не произнес ни слова. Мы провожали несчастных, желая им счастливого полета после жестокой казни. Сквозь нарастающий гул пламени мне снова послышался далекий, низкий звук. Очень странно, что я не мог определить направление и не мог представить животное, способное так шуршать.

Пока фомор, пикси и отрядный совещались, наш русский кровник присел и потрогал влажную почву.

— Вы тоже слышите? — обрадовался я.

— Это под землей. — Дядя Саня с силой вдавил кончики пальцев в землю. — Как будто шомполом чистят дуло.

Мне такое сравнение не приходило в голову, но в чем-то дядя Саня был прав. Словно огромный шомпол вращался в грязном стволе, со скрипом разминая, проталкивая песчинки и пыль.

— Добрые Соседи тоже так поступают с врагами? — спросила по-русски Мария, указывая подбородком на горящих мертвецов. Хорошо, что ей хватило такта не задавать такой вопрос на английском.

— Добрые Соседи вообще никого не казнят, — отозвался дядя Саня.

— Тогда кто их так? Мы должны представлять нашего врага, вы согласны со мной?

Я перевел на язык Долины, но вопрос повис в воздухе. Нас забросило не в прошлую неделю и даже не в прошлый век. Нас забросило в чудовищную временную даль, потому что на памяти народа фэйри никто из наших врагов не поступал так с себе подобными. В том веке, куда мы попали, по вересковым пустошам носились огромные табуны диких пони, а в болотах прятались крупные хищники породы кошачьих.

— Мы согласны с вами, но не представляем врага, — понуро развел длинные ручищи магистр.

— Хорошо, что с нами нет барона, — прошептал пикси. — Печально ему стало бы при виде таких издевательств, соплеменников его постигших!