Юлия Фомина - Реально, как во сне

Готовясь к поздним покаянным объяснениям, Ника ответила. В трубке раздался незнакомый мужской голос. Он звучал с некой оттяжкой, будто кое-где некстати добавляя лишнюю гласную то в середине, а то в конце слова.

– День добрый!

Вновь по спине Ники пробежал и скользнул под ремень джинсов неприятный холодок плохого предчувствия, даже онемели коленки.

– Здра… А, где Андрей? – каким-то чужим севшим голосом спросила Ника.

– Васильев Андрей Иванович является вашим родственником? – сухо поинтересовался голос.

– Эээ… Нет, он мой работодатель скорее. Что с ним?

– Несчастный случай произошел некоторое время назад. Открытый люк, знаете ли. Так вот, уважаемая, ваш номер последний, который он набирал. У него номера вообще не внесены в телефонную книгу. Она пуста.

– Где он находится? – обмирая от шокирующей новости, потребовала Ника.

– Склиф, – коротко ответил голос, – найдете?

– Найду. В каком он состоянии?

– Я не врач. Но, думаю, что все достаточно серьезно. На месте работает следователь. Он введет Вас в курс дела, – сказал голос и прервал звонок.

Ника, найдя нужный адрес, задала маршрут такому же видавшему виды, как и ее машина шепелявящему навигатору.

– Так что уже и не позор, – думала Ника. Даже захоти она предупредить, скорее всего ничего бы не вышло. Ну да ладно…

Голова ее ритмично пульсировала, заставляя гнать машину в нужном направлении. Движение успокаивало. Появлялся своеобразный ритм. Чтобы отвлечь себя, она прокручивала в голове экспромт, который скорее напоминал калмыкскую песню, в которой «что вижу, о том и пою»:

Рулем, как линейкой ровняю дороги

Прочь, беды, обеты, обиды, тревоги!

Я в маленьком мире укроюсь сейчас

От жадных, глумливых завистливых глаз.

Так проще уйти от беды и разлуки.

Давно не мои твои губы и руки.

Улыбки изгиб и сияние глаз -

Когда-то – бесценны, не важны – сейчас.

Как осенью листья, летят километры.

Сейчас мне неважно ни кто ты, ни где ты.

Спасибо за счастье, что дал мне на миг.

Я эти мгновенья не в силах забыть.

Хрустит под колесами снег, как газета.

Тебя я простила за годы за эти.

Любил ли меня? – не узнать никогда…

Разлука и боль. Пустота. Пустота…

Старалась в тебе, как в воде раствориться,

Душа моя пела, как райская птица.

Но клеть не познала, осталась вольна.

И кончилось лето. Настала зима.

Все жизнь рассудила за нас и про нас:

Спасибо за то, что не вместе сейчас!

Спасибо за то, что меня приютил,

За то, что мне веру в любовь подарил!

И пусть разделит нас барьер километров!

Спасибо огромное небу за это!

Пусть будет все так, как желает судьба.

Одна лишь она неизменно права…

Как всегда, Ника с сожалением поняла, что записать строки возможности нет, а потом она так ладно и не вспомнит.

Добравшись до больницы, Ника сразу направилась маявшемуся у КПП охраннику.

От охранника пахло никотиновой ломкой. Запах от него исходил весьма табачный, но какой-то скисший, будто сигарету размочили в лимонном соке. Затхлый такой кислый табачный запах. Выглядел соответствующе – плохо он выглядел, как давно забытый в холодильнике лимон.

«Ишь как уши у мужика пухнут – явно курить бросает, причем очень жестко», – определила Ника.

– Здравствуйте! Мне тут из полиции звонили, сказали, что моего работодателя сюда доставили в тяжелом состоянии. Не поможете?

Охранник тоскливо посмотрел на Нику, сразу поняв по ее цепкому взгляду, что отвертеться от нее не никак получится. Вздохнул тягостно…

– Да всех тут доставляют в состояниях, – начал он было неприязненно, но тут из-за спины охранника как нельзя кстати отделился от тени холла человек в штатском.

– Это вам звонили мои коллеги, по всей видимости? Простите, не представился. Следователь Борзов Павел Геннадиевич. Для краткости можно ПГ.

– Прям так и звать – «ПГ»? – хохотнула Ника. И представилась, – меня Ника зовут.

– Прям так и звать – ПГ. Это короче, Ника. Не люблю время терять. Редкое имя, – он с любопытством взглянул на Нику, – будем знакомы. Прежде чем зайдете, нужно понимать, что травма крайне тяжелая. Представьте: открытый канализационный люк. Затылком бедняга пересчитал штук пять ступенек. Благо зацепился то ли за какой-то крюк, то ли за проушину, торчавшую с края лестницы брючным ремнем и так и повис. А то мы бы сейчас это в морге обсуждали. Очевидцы вызвали полицию и скорую.

– В каком он состоянии?

– Ему была сделана срочная операция. Не сложная, шрам под волосами виден не будет. Другое дело, что удар был сильным – в сознание он так и не пришел. Кома. Я нашел в его вещах паспорт и водительское удостоверение. С полисом проблем не возникнет, раз есть документы. По базе можно найти. Но вот какая штука получается… Родных у него здесь нет. Не много конечно можно проверить оперативно. Известно уже, что проживает в квартире совершенно один. Паспорт не так давно выдан по какой-то причине. Выяснить не сложно будет. Видимо банальная утеря – явно не по возрасту выдан был. Не успел в общем толком все выяснить, но обязательно выясню. Если в прошлом и были браки, завершившиеся разводом – ни факта регистрации брака, ни информации о разводе, ни детей – эту информацию в новый паспорт не внесли. Честно говоря, я редко сталкиваюсь с тем, чтобы в телефонную книгу сотового телефона не вносилась совершенно никакая информация. Имена?