Ник Ришельё - Восход

А потом ему было предложено пройти курс реабилитации на Марсе «ввиду непрекращающейся депрессии», как значилось в приказе командора Базы. И тогда он ушел. Его уговаривали остаться, но он был непреклонен, его убеждали, но он только выходил из себя. Ему уступили, и он был недоволен тем, что так легко отделался.

Вчера он собрал все вещи, повесил вещмешок за спину и, не прощаясь ни с кем, шагнул в кабину телепортационного перехода в направлении Земли. Он не сразу попал на Землю, как ему хотелось. Оказалось, что восемь лет назад Правительство решило убрать с поверхности планеты точки телепортационных магистралей, опасаясь размещения мощнейших термоядерных реакторов в непосредственной близости от основной части человечества. Поэтому все крупные Т-вокзалы были вынесены на обратную сторону Луны. К тому же, как потом выяснил Виктор, на Земле теперь бурно развивалось строительство телепортационного метро, позволявшего людям мгновенно перемещаться по планете. А это повышало опасность пребывания на Земле. Кроме того, на последней энергетической конференции, проходившей в Женеве, были приняты ограничительные нормы о плотности распределения используемой энергии в биосфере планеты. Поэтому с ростом количества точек метро главные Т-вокзалы все равно пришлось бы вытеснить в космическое пространство.

Виктор воспользовался пребыванием на Луне в ознакомительных целях – наконец-то смог попробовать лунного цыпленка и позаниматься в гимнастическом зале в условиях слабой лунной гравитации. Он также воспользовался своим удостоверением сотрудника службы безопасности, чтобы получить доступ к информации обо всех крупных неординарных событиях в пределах Земной Федерации, произошедших за последний год.

По его профилю – Службе маркеров – таких событий обнаружено не было. Два-три пиратских нападения, окончившихся полной ликвидацией как самих нападавших, так и их базовых блоков, Виктор не счел интересными. Это – рутина. Из всего вороха новостных сообщений его внимание привлекло лишь одно: год назад в Службе дальних маркеров при Сириусе пилот покончил с собой при загадочных обстоятельствах. Эксперты единодушно развели руками и назвали происшедшее космической горячкой. Виктор, в отличие от большинства землян, прекрасно знал, что космической горячкой принято называть любые необъяснимые и существенные отклонения деятельности мозга, происходящие с людьми в космосе. Аналогичный «диагноз» был поставлен и Майку. Таким образом, эксперты в данном случае, как и в случае с Майком, не смогли дать никакого разумного объяснения и дело замяли. Виктор записал сообщение об этом случае в память имплантанта.

А через сутки он уже был в Москве. Орбитальный челнок мягко, едва заметно коснулся земли и припарковался у невысокого здания с гигантской надписью «космопорт имени Ю.А.Гагарина». Виктор, конечно, должен был помнить со школьной скамьи фамилию первого в мире космонавта, но его память претерпела немалые изменения за последние двадцать лет. Да и много ли теперь тех, кто знает имена древних героев?

Он равнодушно огляделся, увидел ближайшую гравикапсулу, и уже через минуту оказался высоко в московском небе. Под ним раскинулся во всем своем великолепии огромный мегаполис – одна из крупнейших столиц мира. Невообразимое разнообразие геометрических форм самых разных оттенков как по волшебству образовало гармоничный ансамбль города. Зеленые парковые аллеи чередовались синими чистейшими прудами, а между ними аккуратно вписывались самодвижущиеся тротуары и кое-где просвечивали магистрали наземного транспорта. Из всех зданий города только древние исторические постройки стояли на своих местах на земле. Жилые дома, деловые центры, места отдыха и развлечений образовали гигантское кольцо, опоясывающее Москву – все эти здания, как наземные дешевые постройки, так и летающие современные строения, были вынесены подальше от стен Кремля и роились по периметру города, то и дело перелетая с места на место. Некоторым, впрочем, разрешалось пролетать над центром столицы за какие-то особые услуги их владельцев. Но в основном пространство внутри кольца заполняли невидимые воздушные трассы для правительственного и муниципального транспорта. Частный транспорт в таких крупных городах как Москва уже давно перестал быть необходимостью, т.к. обходился и городу, и горожанам намного дороже общественного.

Виктор невольно вздрогнул, увидев все это сверкающее великолепие. Несколько месяцев назад он бродил по виртуальной Москве, пользуясь интернет-каналом – ждал встречи с инспектором Службы. Он видел город таким же, как сейчас, но и представить себе не мог, что виртуальная реконструкция так тщательно копирует реальность, добавляя в нее лишь назойливую рекламу сетевых провайдеров. Все эти летающие дома Виктор считал выдумкой художников, работающих на проект Слияние. Он еще подумал тогда, какое уж тут может быть слияние миров – реального и виртуального, – если они показывают настолько нереальные вещи. Выходит, он ошибался. Ему говорили, что Москва сильно изменилась за те двадцать лет, что Виктор провел на станции. Но таких радикальных перемен он не ожидал. Несколько минут он стоял в капсуле, сделав ее корпус абсолютно прозрачным, и в молчаливом восхищении любовался родным городом. Впервые после того злополучного дня на его лице разгладились морщинки и засияла улыбка. Он был очарован.