Геннадий Логинов - Инверсия, или Дуэль на заказ

В общем, этот человек был отвратителен Хатхи. Но если в глазах бретёра господин барон заслуживал презрения как частный представитель своей порочной породы, то известная доля симпатии относилась уже к личным качествам Валака. В частности, шевалье несколько удивил сам выбор оружия и условий поединка, сделанный его соперником.

Как правило, большинство дуэлей, в настоящее время, сводилось к поочерёдному обмену выстрелами из парных дуэльных плазмопистолей с относительно безопасного расстояния. Порою даже с активированными персональными щитами, пусть и низкой магнитуды.

Разумеется, нередки были случаи тяжёлых ранений или даже смерти одного, а то и сразу обоих участников поединка – на то они, собственно, и дуэли. Тем не менее, пусть и не в подавляющем, но всё-таки в большинстве случаев дуэли с применением стрелкового дуэльного оружия заканчивались вполне себе бескровно.

Дуэли же на гравирапирах пусть и встречались, но существенно реже: на каждые десять дуэлей примерно семь приходилось на стрелковое оружие, две – на оружие ближнего боя, и одна – на что-нибудь совсем уж экзотическое, вроде метания гадюк в условиях невесомости или попыток взаимного удушения гарротами.

Причины были просты: даже если ситуация вынуждала пустить в ход оружие, это не всегда означало, что гибель одного из участников является всенепременным условием проведения дуэли. И даже в подобном случае оружие и условия дуэли, как правило, подбирались так, чтобы разница в возрасте и физической подготовке дуэлянтов не могла существенным образом повлиять на её исход.

Тем не менее барон предпочёл сражаться не просто лично, но ещё и с оружием ближнего боя, в условиях ограниченного пространства, с наличием факторов, сверх того создающих дополнительные риски для жизни.

Не то чтобы вышеперечисленное радикальным образом изменило отношение бретёра, в прошлом выходца из низов, к очередному зажравшемуся бюрократу, однако, чисто по-мужски, он даже невольно начал испытывать к нему некоторое уважение.

Впрочем, как бы то ни было, все присутствующие понимали: компромиссы и примирение решительно невозможны, а значит, как минимум один из дуэлянтов сегодня обязательно погибнет.

– Ну что ж, я вижу, ты готов, – незаметно приблизившись, скорее констатировал, нежели осведомился Гистен Жарлин. В настоящий момент исполняющий для Хатхи обязанности секунданта, он остановился подле него, составив своему протеже компанию в любовании городской панорамой.

Массивные шпили, широкие площадки, аэроплатформы для воздушной парковки и дозаправки, снующие по своим прямым рабочим обязанностям неутомимые автоматоны, впечатляющие рекламные голопроекции…

Вполне возможно, что ночью этот город смотрелся бы интереснее, но у парочки неразлучных авантюристов не было причин оставаться в таком месте столь долгое время.

Гравикар с туристами пронёсся несколькими ярусами ниже. Судя по всему, они, как и жители верхних ярусов ближайших построек, были бы совсем не против увидеть предстоящий поединок собственными глазами, но – увы.

Предоставленная бургграфом площадка, открывавшая вид на прекрасную панораму, называлась «Стоянкой семи ветров» и располагалась существенно выше всех окружающих зданий, дрейфующих рекламных щитов и парящих аэроплатформ. Ни на этом уровне, ни выше не пролетало ни единого вида транспорта: в соответствии с негласными правилами проведения дуэлей поединок должен был происходить вдали от посторонних глаз. Зеваки, случайное вмешательство внешних факторов, отвлекающие элементы – всё это было бы излишним.

– Более чем, – несколько промедлив с ответом, согласился Хатхи. – Нет, какая же, всё-таки красота. Жаль только, что для того, чтобы оценить её, – пришлось взобраться так высоко. Там внизу – кругом одно сплошное уродство.

– Может быть, пора бы уже и начинать? Мы и без того порядочно заставили господина барона ждать, – слегка поторопил Жарлин, оценив протяжённость воздушных пробок на одном из перегруженных ярусов общего аэропотока. Да, концентрация транспортных средств на единицу пространства делала манёвры и перестраивание в иные ряды занятием весьма затруднительным.

– Ты успел меморизировать? – в который уже раз уточнил секундант.

– Практически уверен, – не оборачиваясь кивнул дуэлянт.

– Так всё-таки «практически» или «уверен»? – на всякий случай конкретизировал Жарлин. Меморизация структуры момента перед приёмом псиблокиратора была вопросом жизни и смерти.