Геннадий Логинов - Миниасюры. Антология авангарда

Процедура проверки шла своим ходом; синтет подмечал, что жизнь вокруг бьёт ключом – всё движется, всё торопится – и ощущал себя, пусть на время, частью этого пульсирующего дыхания планеты.

Вокзал видел больше искренних поцелуев, чем ЗАГС. А стены местных больниц, должно быть, слышали больше искренних молитв, чем церковь.

Иногда синтет ловил себя на мысли, что просто забывает, что он – не один из них. Из тех, что снуют вокруг. И ведь действительно, – они так похожи. Так же выглядят. В принципе, в чём-то схоже мыслят. Но всё-таки – разница есть. С годами – эта черта между биологическими видами и подобными ему становилась всё тоньше (в немалой степени – стараниями трансгуманистов), но будь она хоть толщиной в волосок – граница есть.

Впрочем, делить окружающих на две половины – он не хотел: гораздо интереснее было бы их четвертовать.

Когда Ли в чём-либо сомневался, не был уверен в себе или в успехе задуманного плана, он бодрил себя, напоминая: «Я – не из плоти. Я – из стали». И, хотя он сам находил в этом что-то забавное, подразумевались не столько материалы, из которых синтет действительно состоял, сколько – сила его характера.

Да, и среди искусственных интеллектов есть лидеры и ведомые, идеалисты и прагматики, герои и трусы. Как говорил в своё время наставник, «Непобедимость заключена в тебе самом, возможность победить – в противнике. Хуже, чем без друга, живётся только без достойного врага. Список моих врагов возглавляют доброжелатели и любители поучать, и только уже потом – заклятые»…

Обычно можно услышать распространённое мнение, что синтеты или трансгуманисты – это существа, лишённые морали. Нет, это не так. Если у тебя есть разум и самосознание, абстрактное мышление и свобода выбора, у тебя есть и мораль. Другое дело, что твоя мораль может быть неприемлема для окружающих, в то время как их мораль – не применима к тебе.

А впрочем, единых, всеобщих, незыблемых для всех и повсеместно признаваемых этических принципов не существует не только у синтетов, но и у людей, и у минорцев, и у суанти, и у камианцев, да и вообще – у любого народа любого галактического вида. Порок для одних – достоинство для других, варварство одного – религия другого…

Во всяком случае – синтет был в этом уверен.

– Судимости есть? – по-прежнему мешкая без видимых причин, уточнял унтер-жандарм. Этот чинуша-актуарий уже начинал откровенно раздражать. И почему на таможнях коспомортов всегда набирают подобных проверяющих?

– Это всё ещё необходимо для посещения вашей планеты? – с невинным видом поинтересовался Луньмэнь. Мужчина проигнорировал ироничный ответ, попахивающий бородатой шуткой, и, какое-то время продолжая сверяться со своими данными, кивнул:

– Проходите.

*** *** ***

– Объект – в зоне видимости. Жду Ваших дальнейших распоряжений, – доложил по-рабочему исполнительный голос в наушнике внутренней связи.

Размышляя мгновение, Ий Тантопулас напряжённо придерживал наушник, но вскоре, поднеся к лицу манжет, сообщил в скрытый передатчик:

– Продолжайте наблюдение. Действуем строго по плану.

– Есть!

Офицер вздохнул. Слишком велико было искушение послать всё начальство с их особыми директивами к чёртовой матери и начать перехват. Хочется – но нельзя. Слишком людное место, слишком многие невинные граждане могут пострадать. С другой стороны, а сколько их уже погибло по вине этого отмороженного выродка? И сколько ещё погибнет, если они его сейчас упустят?

Возможно, Тантопулас не видел всей картины. Возможно, через этого наёмного убийцу собираются выйти на сеть его подельников и прихлопнуть более крупную рыбу. Возможно. Но, скорее, тут, как обычно, была замешана банальная политика: прикрывание собственных задниц, коррупция, устранение личного конкурента руками известного рецидивиста, проходившее под эгидой интересов общественной безопасности.

Убийца ещё не связался со своим информатором, который должен сообщить ему сведения от заказчика, а Военной Жандармерии уже известно имя жертвы – сеть осведомителей не дремлет.

И этот «клиент» – весьма влиятельная фигура в местном криминальном и политическом социуме: частный предприниматель Джебраил Хасфат, известный в определённых кругах как «Шейх».

Насильственные поглощения, корпоративный шантаж, заказные убийства, рэкет, игорный бизнес, нелегальная проституция (отличающаяся от легальной отсутствием лицензии и невыплатой налогов), чёрная трансплантология – это и многое другое считалось мелочью на фоне его сотрудничества со Звёздным Халифатом, засланным казачком которого он, по сути, и являлся.