Марк Руденко - Бросок во времени

(Да успокойся ты!) – твердил я сам себе – (Ты взрослый девятнадцатилетний парень, неужели так сложно взять себя в руки…)

Тем временем раздался другой женский голос, обладательница которого четно пыталась успокоить хныкающую женщину.

– Тихо-тихо. Всё будет хорошо – шептала она

– Что… Что будет? – проговорила женщина не переставая рыдать

Я сильнее прижался к стене, мои глаза начали привыкать к темноте. В грузовике нас было человек тридцать может быть, по большей части это были взятые в плен солдаты, но и было несколько женщин, у всех на лицах читалась немая тоска. Оттого вспомнив недавние патриотические слова того мужика, которому прострелили голову – стало ещё тоскливее. Видимо их надежда на счастливое будущее умерла также быстро, как и тот мужик. Ну конечно их везут туда не пойми куда, далеко от родины, какой уж тут патриотизм, тем более в такой обстановки.

Более-менее успокоившись, я стал прислушиваться – ничего, кроме рёва двигателя и рёва той женщины услышать не удалось. Как я понял из их разговора у той женщины. которая рыдала погибли сыновья на фронте и от этого она впала в истерику, мне было её жаль и от того на душе становилось ещё более мерзко.

(Покурить бы щас, да успокоиться) – подумал я

Потрогав карманы, сигарет я там естественно не обнаружил. не сказать, что это меня расстроило, но курить всё равно хотелось.

(Я ведь последний раз курил, ещё до того как попал сюда… Нахрена я вообще взялся за эту заразу, теперь нормально жить не могу… Ещё и есть охота… Сколько уже я здесь нахожусь?… и сколько уже мы едим?… Третьи сутки уже идут как я тут, но почему? Обычно я не больше часа находился в другом времени, а тут… Надо поспать, так и курить хочется не будет и голод докучать перестанет)

На том и решил. Устроившись по удобнее и уже начиная засыпать, мне вдруг вспомнилась одна ситуация, произошедшая со мной на уроке истории в десятом классе:

– Эта война – это бессмысленное кровопролитие и напрасные людские жертвы! – говорил один из моих одноклассников – Так, что чтить память тех, кто своими руками убили миллионы других людей – это глупо, просто потому что они были на нашей стороне!

– Ты не прав! – грозно проговорил учитель – Если бы не их жертвы ни тебя, ни твоих родителей не было бы!

– И что? Мне теперь надо чтить память и той рыбе, которая вышла на сушу – ведь если бы не её жертва, меня бы не было?! – язвительно ответил молодой ученик

– Да ты просто не понимаешь через что они прошли!

– Да? По моему это вы не понимаете, что воевали мы не против каких-то там пришельце или существ из другого мира, а против людей. И между прочим первая заповедь божья гласит «Возлюби ближнего своего»

– Мы защищались, как ты не можешь это понять!

– Я-то могу это понять! Но я не могу понять ради чего, чтобы через сто лет после этого, люди вешали себя на машину надпись «Хай гитлер» и ходили по городу зигу кидая! Так что видимо, наши деды зря жертвовали собой?!

– Ты меня уже достал! Ты сам не понимаешь, что говоришь! Выйди из класса

(Зачем я это сейчас вспомнил?… Ну видимо чувак ты был прав, хоть только и на половину, но прав!…)

***

Машина остановилась. Меня тут же разбудил шум и переговоры сидящих в грузовике людей. Они оживлённо о чём-то говорили, но мне было плевать о чём именно, всё что меня тогда волновало это – куда нас привезли? И – что с нами собираются делать?

Ворота грузовика открылись. На улице стоял поздний вечер, солнце окончательно скрылось за горизонтом, а немцы тем временем светили на нас фонариками. Они что-то кричали на немецком, но я ничего не понимал. В конце концов спустя секунд десять ко мне подошёл один из немецких солдат и схватив за руку буквально выкинул из грузовика. Я упал на землю, в попытке сгруппироваться и смягчить себе падения, я вытянул в перёд руки и всем весом приземлился на них.

(Ауч… Понятно на этот раз мой инстинкт самосохранения меня подвёл… Больно… Где я кстати?)

Я оглянулся по сторонам. Нас привезли в какой-то город, куда конкретно я не понял. А завели нас в какое-то гетто, что ли окруженное металлическим забором. Пока я поднимался разглядывая местность, немцы один за другим выталкивали людей из грузовика, кто-то сопротивлялся не желая слушаться, тогда к нему применяли силу. Когда все вышли, нас дружно строем повели в близстоящее здание. Изнутри оно напоминало тюрьму, только в меньшем масштабе. Внутри было множество двухъярусных кроватей и два стола по среди комнаты – это всё, хотя большего и не надо для содержания пленных. Загнав нас туда, дверь закрылись, но свет продолжал гореть. Люди стали что-то энергично обсуждать, я же просто сел за стол, потирая болевшие руки.