Александр Гребенников - Пояс жизни. Трилогия (СИ)

— Так ты все уничтожила?

— Да, Квинт. Все, даже не относящееся к этому открытию напрямую.

— Тогда чего же хотят от тебя деятели из Корпуса?

— Чего хотят? Послушай, Цилия, — Иза повернулась к девушке, — ведь ты принимала участие в работах со взрослыми клонами некоторых людей, не так ли?

— Да, мона Иза, это так. — Удивленно ответила девушка.

— Тогда скажи, со сколькими клонами ты работала?

— С двумя, мона Иза.

— А если хорошо подумать, детка?

— Ну, изначально их было три, но для третьего не удалось подобрать синхронизируемую матрицу, и работы с ним были прекращены.

— Что стало с этим клоном?

— Я точно не знаю. Возможно, отправили в криокамеру, возможно уничтожили. Я ведь была всего лишь стажеркой, и меня в подобные тонкости не посвящали.

— А знаешь ли ты имена людей, для которых приготовили этих клонов?

— Да, мона Иза, но…

— Я не прошу тебя называть имена тех, трансплантация которым прошла удачно. Назови лишь имя того клона, которого отправили в криокамеру или куда-нибудь еще.

— Я помню только фамилию. На табличке было написано «Савоас».

— Теперь ты понимаешь, Аркус, что им от меня нужно? Они предпринимают попытки клонировать Зейвса и синхронизировать его матрицу, но, можешь мне поверить, это невозможно. Невозможно трансплантировать активную матрицу в новое тело, даже если это тело имеет абсолютно идентичный генокод. Синхронизации подвержены лишь пассивные матрицы, находящиеся в ГИП в спящем режиме, только об этом знала до этой минуты только я. Теперь знаете и Вы.

— Подожди, выходит Зейвс, точнее его матрица, находится в ГИП и имеет возможность влиять на те или иные события?

— Выходит так, Квинт.

— И то, что все мы, тем или иным образом оказались здесь вместе, это тоже дело его рук, точнее разума?

— Похоже, что и это так!

— Выходит, что иудеи совсем недалеки от истины, представляя своего бога, находящегося на небесах в бесплотном состоянии, и способного вершить судьбы всего мира.

— Однако скоро уже начнет светать, — озабоченно сказала Иза, — а нам нужно еще вернуться к флайеру, чтобы отдать распоряжения насчет его возвращения к звездолету.

— Это далеко? — Спросил Квинт. — А то, если не будешь возражать, я могу составить тебе компанию.

— Мы оставили флайер в горах, примерно в ста километров отсюда. На крыльях около часу лета.

— Ну что ж, я не против поразмяться, — весело ответил Квинт, — давненько не пользовался крыльями. Уже стал забывать, каково это.

— Ну, если тебе так хочется полетать, я не возражаю. Дита, отдай Аркусу свой антигравиплан. Пусть тряхнет стариной, а то засиделся тут, в своем Риме.

— Как это, полетать на крыльях Афродиты? — Заинтересованно спросила Тания. — Разве их можно снимать и передавать кому-нибудь другому? Вот птицы, они же не могут никому отдавать свои крылья?

— Столько вопросов, и все сразу! — Смеясь воскликнула Иза. При этом куда-то пропали металлические нотки в ее голосе. Напротив. Он стал нежным и ласковым, и если в нем и остались металлические оттенки, то они скорее походили на нежную трель колокольчика. — Это не настоящие крылья, деточка. Это всего лишь машина, с помощью которой можно передвигаться по воздуху. Как-нибудь я научу тебя ими пользоваться (если, конечно ты сама этого захочешь, и если не вспомнишь раньше)

В разговор вмешался Луций.

— Помнишь, что я говорил тебе в Александрие? А ты решила, что я подшучиваю над тобой. Теперь-то ты понимаешь, что я вовсе не шутил?

— Ты же мне ничего не объяснил, вот я и решила, что ты меня разыгрываешь! — Обиженно парировала Тания.

— Ах Тания, да разве бы ты мне поверила, начни я тебе хоть что-нибудь объяснять?

— Не поверила бы, — буркнула девочка, — пока сама бы не увидела!

— Вот теперь я узнаю свою подругу Темис! — Рассмеялся Луций. — Ты вся в этом своем упрямстве!

— Ну, хватит, хватит! — Остановила словесную перепалку Иза. — Квинт. Если ты не передумал, то полетели.

Тания с завистью посмотрела вслед, удаляющимся в темное ночное небо, Изиде и Квинту.

— Скажи, Луций, а в Рим мы тоже полетим на крыльях?

— Нет, девочка, за Вами прилетит твой отец на летающем корабле.

— Почему ты сказал «за Вами»? А ты что, не собираешься лететь?

— Да, действительно, Луций, — удивленно спросил Аврелий, — как прикажешь понимать твои слова?

— Я никак не смогу сейчас отправиться в Рим. Ты, наверное, забыл, приятель, что я кое-что оставил неподалеку от Александрии. Глупо было бы бросать такой замечательный катер. Как мне думается, он нам еще может пригодиться. Поэтому я намерен вернуться в Александрию, а уже оттуда — к себе в Помпеи, а уже только потом — в Рим.