Александр Гребенников - Пояс жизни. Трилогия (СИ)

— Но тогда ведь могли же они дать хорошим людям свое оружие, чтобы те уничтожили всех плохих!

— Нет, Тания, не могли. Разве можно быть уверенными в том, что плохие люди не смогут отобрать у хороших людей это оружие. А вот если бы такое случилось, то люди на Земле перебили бы друг друга. Нет! Каждый народ должен пройти сам свой путь в истории, и сам добиться высот в знаниях и ремеслах. Пройдет время, очень много времени, и здесь, на Земле, люди научатся приручать молнии, строить летающие корабли, лечить самые страшные болезни, перелетать от одной звезды к другой, и многому, многому другому. И это будут их собственные достижения. Поняла?

— Да. — Со вздохом ответила Тания. — Наверное, это правильно, но сколько хороших людей пострадает и умрет, пока все это настанет.

— Мы ничего не можем с этим поделать. Таковы законы жизни.

— Жаль, — еще раз вздохнула девочка, — хотелось бы прямо сейчас взлететь в небо и увидеть, какая она, наша Земля сверху!

— Поверь мне, она очень красивая, такая же красивая, как и моя родная Гея. Мы называли Землю голубой планетой, когда впервые увидели ее.

— Я тоже видела огромный шар в голубой дымке посреди черного-черного неба. — Мечтательно ответила Тания.

— Действительно, Земля из космоса именно так и выглядит. Только где, когда ты могла это видеть?

— Тогда же, в храме. Я тогда много чего видела, но не понимала, что это. Объясни, откуда пришли ко мне эти видения.

— Как бы тебе это, попроще, объяснить? Даже не знаю! Чтобы ты сказала на то, что это видения из твоей прошлой жизни?

— Как это из прошлой жизни? Разве, когда человек умирает, то не насовсем?

— Конечно, насовсем. Но умирает только лишь его плоть, а разум, его разум остается для того, чтобы однажды возродиться в другом, только что родившемся человеке. Подумай сама, разве может исчезнуть без следа то, чему за всю свою жизнь научился человек?

— Я не знаю, наверное, нет. Но как может разум умершего сохраняться для другого человека?

— Ты видела, как под горячими солнечными лучами испаряется вода из лужи?

— Видела.

А знаешь, куда она девается? Она превращается в невидимый пар и поднимается в небо, где потом становится облаком. Вот так же и человеческий разум, покидая умершее тело, поднимается в небо, чтобы там превратиться в невидимое глазу «облако». Мы называем его «Вселенский разум».

— Странно… «облако разума.»

— Вот, однажды, это «облако» выбрало тебя, когда ты только появилась на свет, а сейчас в тебе начинает просыпаться память твоей прошлой жизни.

— Странно! Выходит я уже жила когда-то, умерла когда-то, а теперь… И кем же я была раньше?

— Об этом тебе расскажет завтра Квинт.

Девочка надолго задумалась, и после паузы тихо-тихо сказала:

— Я знаю, я, кажется, догадалась… Хозяин говорил, что во мне просыпается Ее дух, что я и есть Она.

— О чем ты, Тания?

— Артемис! Вот кем я была! Теперь я это точно знаю!

Ну, раз ты так в этом уверенна, то давай спать. Может быть, во сне к тебе снова придут удивительные видения, а если нет — не беда, за — то ты просто проснешься завтра свежая и отдохнувшая. Спокойной ночи, дорогая!

— Спокойной ночи, Цилия.

Весь следующий день, Тания, против обыкновения, не бегала по палубе, не надоедала никому со своими бесконечными вопросами. Напротив, она была сосредоточенна и задумчива, как будто ей предстояло принять какое-то невероятно трудное решение, на которое она никак не могла решиться. Наконец, она глубоко вздохнула, и, подойдя к Квинту, с силой дернула его за полу одежды. Квинт удивленно обернулся, и строго взглянул на девочку. Не дав ему произнести ни слова, Тания выпалила:

— Скажи, это все, правда?

— Что, милое дитя? — растерянно ответил Квинт.

— То, что во мне просыпается Ее дух! Что я и есть Артемис!

— Кто это тебе сказал?

— Никто! Я сама догадалась! Ведь ты же сам говорил… Мне вчера Цилия все рассказала о Вас всех. Что все Вы спустились с неба, чтобы наблюдать за нами и иногда помогать нам!

— Что ж, это и к лучшему, — пробормотал Квинт. — Да, девочка, все это правда, и сейчас мы плывем в Но-Амон, чтобы хоть чуть-чуть помочь людям. Только, раз ты уже обо всем сама догадалась, то должна понять, что ты — одна из нас.

— Но я никогда не летала по небу! Я всю жизнь прожила в Риме со своей мамой!

— Правильно! Но все это в твоей нынешней жизни, а в той, другой, ты много раз летала по небу, и, когда-то очень давно, вместе со мной и многими другими, впервые вступила на эту землю, спустившись с небес.