Array Коллектив авторов - Третье пришествие. Современная фантастика Болгарии

– Рад вас видеть, – важно сказал Главный секретарь. – А, ты тоже здесь…

Последнее относилось к Стантски, который с широкой улыбкой махал всем членам делегации и желал им доброго пути.

– Стоило прийти посмотреть, – ответил биолог. – Такое не каждый день увидишь.

– Я так и знал, что ты образумишься, – вздохнул Главный секретарь.

Стантски дружески похлопал его по плечу и слегка увлек в сторону.

– Я хотел, чтобы ты услышал об этом от меня. Было бы нечестно, если бы ты узнал обо всем от кого-то другого.

Лицо Главного секретаря снова стало серьезным.

– Чего тебе опять надо?

Стантски однако не спешил отвечать. Он хотел насладиться каждым мгновением. Каждым мгновением!

– На этом Съезде, – начал он, – земная делегация подпишет еще один Меморандум. Ты, наверное, знаешь об этом. Меморандум символического значения.

Маршал хмуро посмотрел на него и фыркнул.

– Я знаю, какой-то меморандум о равенстве полов и братстве во Вселенной или что-то в этом роде… Я его не читал. Подпишем, конечно, чего же не подписать. Или ты опять будешь меня убеждать, что этого нельзя делать, и протестовать?

– Как раз наоборот, – ухмыльнулся Стантски. – Я очень хочу, чтобы вы его подписали. Не то чтобы у вас был выбор, но мне все-таки хочется, чтобы вы были подготовлены заранее.

– К чему? – нервно прошептал Маршал неожиданно тихим голосом.

Они стояли несколько поодаль от группы провожающих, и поблизости не было никого, кто мог бы услышать.

– Этот меморандум… – улыбнулся биолог и зевнул с нарочито скучающим видом. – Ну, этот меморандум подразумевает некое более особое равенство полов.

Главный секретарь нервно постукивал ногой.

– Наверное, опять вышла ошибка с переводом, но как ты хорошо знаешь, большинство Объединенных цивилизаций уже много веков состоят только из одного пола. Половое разнообразие обречено на постепенное и естественное исчезание.

– Ну?

– И теперь, присоединяясь к большой космической семье, – Стантски произнес с наслаждением любимую фразу Маршала, – мы совершим символический жест.

По лбу Главного секретаря катились крупные капли пота.

– Символический жест, которым Президент Торбачев и его сопровождающие должны показать свою готовность к присоединению, только и всего. Это ни к чему не обязывает народы Земли, главное – продемонстрировать, что мы готовы сделать свой эволюционный выбор. Ну, как написал Председатель Съезда в своем приглашении Торбачеву: «Ваше участие даст нам возможность положить новое начало, устраняя и последнее различие между нами».

Биолог наклонился к Маршалу и что-то шепнул ему на ухо. Глаза Главного секретаря расширились от ужаса.

– Не может быть!..

Стантски пожал плечами и подмигнул ему:

– Что тут такого? Обычная манипуляция. Отрезали – и все.

И он сделал недвусмысленный жест рукой, как будто отрезал что-то и бросил его в сторону. Маршал отступил на шаг и беспомощно огляделся.

– Ну-ну, – дружески похлопал его по плечу Стантски. – Раз общее благо требует…

И биолог подтолкнул Главного секретаря к земной делегации, которая уже входила в космический корабль.

На десятый день они предположили, что уже отдалились достаточно. Уже с неделю они не меняли маршрут в пустоши, ровной, как зеркало, и голой, как любимая сорок вторая жена императора.

Святой солдат, добрый или плохой, облокотился на острый борт кузова цвета кузнечика или ящерицы, а его транспортное средство едва тащилось под ним. Дети в части машины, похожей на кузов грузовика, росли прямо не по дням, а по часам. Они в самом деле выглядели, как детеныши животных, как сосунки в яслях или щенки в конуре.

Абсурдно было то, что они никогда не видели ни ящериц, ни кузнечиков. Ни сосунков в яслях, ни щенков в конуре. Святой солдат смотрел на Тонатиух, солнце миштеков, которое висело в своей печи, подобно большой желтой пилюле в воспаленном горле неба, а рука горя сжимала его сердце. И горе это казалось важнее и значительнее, чем то, что его порождало. Само по себе, одно, как и он…

Пустошь раскинулась перед глазами, без конца и края, без других красок, кроме своих собственных. Как будто вышедшая из онирического видения. Наточенные облака, словно кинжалы, лежали, разбросанные в беспорядке над горизонтом. Кое-где росла куя. Повсюду все та же противная куя, из лыка которой местные шили свои коричневые накидки. Ни одного другого растения. Ни одного животного. Ни одной бациллы, из-за чего никто не страдал заразными болезнями, а раны не подвергались инфекции. Подходящее место быть раненым. Без сомнения. Если, конечно, в случае злополучного инцидента либо войны не отрубят тебе конечности и священная жидкость твоего тела не истечет…