Владимир Маталасов - Всё, чем живём, дорожим и рискуем. 24-х серийный киносценарий по мотивам приключенческого, научно-фантастического романа «Тайна Вселенской Реликвии» ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ, в шести сериях

Пока мы не знаем, что именно явилось первопричиной всех несчастий, обрушившихся на экспедицию. Об этом можно лишь догадываться и строить всевозможные предположения.

Поэтому мой вам совет и предостережение не приближаться к островной банке до выяснения причин катастрофы, во избежание всякого рода губительных последствий…

Здесь же, на флагмане, решён и ещё один немаловажный для экспедиции вопрос, положение которой осложнялось тем обстоятельством, что на «Меркурии» возникли перебои в работе судовых двигателей.

Появились они в результате перенесённой в квадрате номер тринадцать вибротряски, хотя и незначительной, но всё же приведшей к выходу из строя некоторых его узлов.

Ремонт возможен только в стационарных, портовых условиях. Было принято решение отконвоировать оба судна в один из ближайших портов южно-американского континента, а именно – в эквадорский порт Гуаякиль…

Помещение кают-компании флагмана делегация покидает к четырём часам дня. По левому его борту виднеются корабли, застывшие в пеленговом строю. По правому борту высится стальной, массивный остов авианосца «Оклахома».

Пока делегация и провожающие направляются к трапу, к командующему спешно приближается один из старших офицеров и вручает ему какую-то депешу.

Джефферсон читает её на ходу. Оба переглядываются и как-то странно, мельком, окидывают взглядом своих гостей. Подобный факт не ускальзывает от внимания наблюдательного Ткаченко. Причину такого поведения хозяев корабля он понял, очутившись лишь на борту «Кассиопеи». Радист, с нетерпением поджидающий капитана, тут же отзывает его в сторонку и негромко сообщает: «Михаил Петрович!.. У нас в стране введено чрезвычайное положение!»…

ТИТР: Спустя трое с половиной суток.

НАТ/ИНТ. БОРТ «КАССИОПЕИ» – ПОРТ ГУАЯКИЛЬ – УТРО

Под конвоем двух эскадренных миноносцев «Кассиопея» и «Меркурий» входят в акваторию порта Гуаякиль и встают на его внешнем рейде.

Ещё через сутки, управляемые рукой опытного лоцмана, они ошвартовываются у одного из гранитных причалов внутреннего рейда. Самым первым посетителем на борту «Кассиопеи» стаёт отец Лорид. Полный смятения и переживаний, ступает он на палубу, и тут же попадает в объятия дочери.

Трагические события, омрачавшие радость встречи, ни в коей мере не умаляют всплесков взаимной, нежной любви и благодарности Всевышнему. Подобное обычно испытывают родители к своему любимому чаду, попавшему в дикий переплёт.

Присутствие Джеймса Квинта на борту парусника оказывается тем более кстати, что экипажу требуется отдых, капитанам – оформление документов и соблюдение формальностей, связанных с пребыванием в иностранном порту.

Судам нужен необходим восстановительный и текущий ремонт. Ситуация подкрепляется необходимостью встречи с представителями советского консульства в Эквадоре.

Во всём этом неоценимую услугу экипажам как раз и оказывает отец девушки…

ТИТР: Спустя четверо суток

Друзья, в сопровождении Лорид и её отца, знакомятся с достопримечательностями города. Джеймс Квинт интересуется:

ДЖЕЙМС КВИНТ

Ну, а как обстоят ваши дела с предстоящей учёбой? Насколько мне не изменяет память, занятия у вас начинаются с первого сентября, а сегодня уже двадцать седьмое августа.

САНЯ

(шутит)

Значит ректорату придётся на месяц повременить с началом учёбы, пока мы не вернёмся.

Шутка приходится по вкусу и все от души смеются. Спустя некоторое время, Квинт приглашает ребят отужинать с ним в одном из ресторанов, так изобилующих в этом городе.

Причисляется он к разряду респектабельных, аристократических салонов, посещаемых исключительно заезжей великосветской публикой и представителями местной элиты.

В этом друзья убеждаются, когда путь им преграждают двое, в белоснежных костюмах, атлетического сложения верзил с отсутствующими взглядами и безразличными выражениями лиц. Признав в самом старшем одного из влиятельнейших, высокопоставленных лиц, они вежливо сторонятся.

В просторном холле, уставленном красивыми, расписными вазонами с живыми цветами, к ним подходят ещё двое, точно же таких, и препровождают в зал ресторана.

Выросший рядом, проворный и расторопный метрдотель, услужливо предлагает им столик у самого окна.

Пока молодёжь размещается и усаживается, Джеймс Квинт, испросив у общества разрешения отлучиться на некоторое время, покидает его, предоставив выбор меню на усмотрение дочери. Вечер только-только наложил чёрную лапу на город, а за окном уже виднеются движущиеся, переливающиеся всеми цветами огни реклам.