Новел Мор - Канцелярия Времени. Архивы Корпорации «Счастье»

Проезжая мимо Центрального парка, где смена времен года ощущается куда сильнее, я поймала себя на мысли, что наблюдаю за одиноким человеком, сидящим на скамейке, возле пожелтевшего клёна. Я знаю его.

Ноги, поддавшись сверхъестественному позыву, самостоятельно подняли меня и заставили выйти из вагона. Ещё до конца не отдавая себе отчет в том, что я делаю, я шла навстречу к нему, смущенно махая рукой. Он улыбнулся.

– Добрый день, Натали, какая неожиданная встреча. – человек был известен как Профессор Л. Он никогда не говорил мне своего полного имени, а я его об этом не спрашивала. Это был преклонных лет мужчина, который помнит то время, когда в учебных заведениях преподавали люди, а не машины. Я познакомилась с ним в нашем пригороде. Профессор тогда напомнил мне человека заблудившегося. На фоне Паутины, неоновых табло и сенсорных панелей он шуршал старой пожелтевшей газетой, перечитывая какой-то аналитический материал (видимо не в первый, и даже не во второй раз). Он до сих пор мне кажется человеком, который всячески старается сохранить тот мир, в котором осталась большая часть его жизни, хотя он уже давно исчез.

– Рада Вас видеть, Профессор. – я говорила без тени лести. Элмо, Кэтрин, родители, учеба всё это мгновенно отошло на второй план.

– Взаимно. – с улыбкой ответил он. – Присядешь?

– Разумеется. – он немного подвинулся. Ветер зашумел осиновыми листьями.

– У тебя усталый вид, Натали. Ты не хочешь поделиться, что тебя печалит? – Профессор Л всегда был очень проницателен по отношению к людям. Не было смысла что-то скрывать от него. Да и сил тоже не было.

***

Разговор закончился с наступлением сумерек. Холод, назойливо приставая, заставлял всё чаще обращать на него внимание, отвлекая от беседы. Слова вылетали вместе с небольшими облачками пара, которые тут же растворялись в воздухе.

– Уже довольно поздно, – подытожил он, вставая со скамейки. – Я надеюсь, Натали, что все у Вас наладится. Старайтесь с пониманием относиться к тому, что Ваша семья беспокоится о Вашем будущем, пускай и весьма своеобразно. – его ярко-голубые глаза блеснули ироничным огоньком. Я улыбнулась.

– Спасибо Вам.

– И Вам, я получил огромное удовольствие от общения. Помните, даже при самом ужасном раскладе нельзя опускать руки, нужно идти вперед, как бы ни было тяжело, только тогда можно почувствовать себя счастливым. – с этими словами Профессор Л развернулся и ушел. Я хотела попрощаться и сказать, что буду стараться следовать его советам, но в голову так резко врезалась последняя фраза, что я еще долго не могла думать о чем-то другом.

«Почувствовать себя счастливым». В нашем городе люди говорят о счастье только в одном контексте. Машинально я посмотрела на линию Паутины, которая ведет в самое сердце Мегаполиса. Именно там и находится настоящее Счастье. Оно сверкает ярче звезд и переливается цветами радуги. Оно имеет свою цену. Другого счастья мы не знаем. Однако если сильно постараться, то что-то очень похожее можно «почувствовать». Теплое, едва заметное ощущение где-то внутри, от которого становится хорошо и уютно.

Разговор с Профессором, ночные посиделки в квартире Элмо, улыбающиеся лица моей семьи – вот те вещи, которые способны разжечь этот огонёк в груди. Мысленно я начала перебирать то, что даёт другим людям ощущение счастья.

Для мамы это звук и голос церковного хора, для отца горький вкус виски с лимоном, Кэтрин вся светится от шумных вечеринок и собственного отражения в зеркале. Штерн чувствовала себя счастливой только, когда другим было плохо. Элмо блаженно закрывает глаза, слушая симфонии Бетховена. Удивительно, насколько формы счастья различны, но для подавляющего большинства людей существует только одна его форма – жидкость цвета радуги в стеклянном флаконе.

***

Дорога домой взбодрила меня. Успокоила. Холодный ветер освежил голову, выдувая печали и расставляя мысли по полочкам. Ноги сами несли меня домой, мозг не сопротивлялся, но клянусь, если бы я заранее знала, что в настоящий момент происходит в нашей маленькой квартирке, я бы заночевала на улице. Меня бы не испугали ночные ужасы пригородных районов. Понимание пришло слишком поздно, когда я закрыла за собой входную дверь.

Захлопнулся капкан, попалась добыча. Из кухни доносились приглушенные, но весьма радостные голоса. Беседа была настолько живой, что никто не заметил моего появления, а это могло означать только одно. В доме есть кто-то посторонний. Гость. В жутком оцепенении я стояла в прихожей, боясь даже вздохнуть. Голос мужчины незнакомый. Значит это не кто-то из родительских друзей, да и Кэтрин бы там не было. Кто это? Уже достаточно поздно, но, судя по звукам из кухни, беседа не собирается заканчиваться. Еще стучат ножи и вилки. Страх и любопытство наносили друг другу смертельные раны, я понимала, что ситуация безвыходная, рано или поздно они поймут (или уже поняли), что в их сакральную атмосферу беспардонно ворвалась я. В голове раздавались звуки хлопающих дверей. Это пути отступления закрывались один за другим, оставляя меня в темноте. Лишь одна дверь была распахнута настежь. Она, в отличие от всех остальных, не источала свет. Внутри был мрак, густой и опасный. Кажется, я вижу щупальца, стоит приблизиться, и они схватят меня. Последний путь отступления захлопнулся. Я сделала шаг вперед.