Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга вторая. Дорогами войны

Ребят мучил постоянный голод, той жалкой еды, которой их кормили, совершенно не хватало, чтобы восполнить силы. Они оба сильно похудели, и гимнастёрки с галифе на них теперь висели, как на вешалках. Всего три раза им досталась немного нормальной человеческой еды. Когда их вели на работу по улицам города, сердобольные местные жители выходили с едой, завязанной в узелки, и умудрялись передать это пленным. Один раз девушка сунула в руки Серёже узелок, в котором оказались бутылка с киселем из черешни, два варёных яйца, несколько картофелин и чёрных сухарей. Они с жадностью всё это съели по дороге. Другой раз женщина средних лет дала Яше буханку домашнего хлеба, завёрнутую в тряпочку, и ребята ели его два дня. Серёжа разговорился с немцем-охранником, и тот отдал ему несколько галет из сухого пайка. Им опять сказочно повезло, потому что большинству пленных не доставалось ничего и они продолжали умирать от голода и потери сил.

Вши заедали, и терпеть это не было никакой мочи. На их счастье у немцев на ремонте дороги произошла заминка, вовремя не подвезли щебень и шпалы. Их команду оставили в лагере, и у них случился выходной. В этот же день в охране лагеря дежурил тот немец, который отдал Сергею галеты. Серёжа выпросил у него ведро, и они решили провести санобработку. Развели костёр, вскипятили в ведре воду, а потом в кипятке проварили всю нижнюю одежду – кальсоны, галифе, гимнастёрки, нательные рубашки и портянки. День выдался на удивление солнечным, и они разложили мокрую одежду сушиться на земле. Сами обмылись тёплой водой и весь день ходили голые. Смотреть друг на друга без слёз было невозможно. Оба страшно исхудали, стали видны рёбра, а на руках и ногах выделялись кости и суставы. Они долго провозились с шинелями, запихивая каждую в пустое ведро и прожаривая над пламенем костра, и при этом сильно боялись их подпалить. Кипятить шинели они не решились потому, что те явно бы не высохли и долго оставались мокрыми. Носить мокрое было нельзя, можно заболеть, а это для них равносильно смерти.

После проведённой дезинфекции ребята почувствовали себя лучше. Вши их оставили на время в покое, а выстиранная, хоть и в простой воде, одежда перестала вонять, да и сами они всё же помылись. В конце дня нагрели в ведре ещё воды и отпарили себе ноги. Стопы и пальцы у них были все в порезах, проколах и коросте. Пришлось долго отмачивать их в горячей воде, чтобы попытаться отодрать грязь и коросты. Но зато потом, когда они намотали чистые сухие портянки, то ощутили невероятно блаженство.

– Володя сегодня в десятый класс пошёл. Мама ему, наверное, белую рубашку погладила и новый костюм купила. Из старого-то он точно вырос. А Зоя в пятый класс пошла с большим-большим букетом цветов, – задумчиво проговорил Серёжа, лёжа на шинели у тлеющих углей костра и досушивая на себе ещё влажную одежду.

– Скучаешь? Я тоже по сёстрам скучаю. Они сегодня тоже в школу пошли. Алёнка в восьмой, а Надюшка в четвёртый. Хоть бы одним глазком на них взглянуть! Выросли, наверное, за полгода, большие стали, – продолжил разговор Яша, лёжа напротив.

– Скорее бы война закончилась, мы бы домой вернулись! Должна же она закончиться?

– Должна. Только нам с тобой до этого дожить надо, – грустно ответил Яша.

– Скажи, Яша, за что нам с тобой такие мучения выпали? В чём мы виноваты? Почему нас морят голодом и бьют? Почему нас за людей не считают, относятся как к скотам? Ведь нам же в школе говорили, что все люди братья, что рабочие и крестьяне всего мира с нами солидарны. Вот наш охранник Эрнст, который нам галеты дал – он сын фабриканта, чуждый классовый элемент. У него отец хозяин фабрики в Кёльне, на которой мебель делают. Но он нас жалеет, ни разу не ударил. А вот тот здоровый, который с палкой ходит и всех бьёт, его Райнер зовут, так он из семьи рабочих. За что он нас так ненавидит?

– Не знаю, Серёжа. Но мне кажется, всё, о чём нам говорили, оказалось совсем не так. Нам говорили, что Красная армия самая сильная и разобьёт наголову любого врага, кто к нам полезет. Но ты же видишь, что она отступила до самого Витебска. Сколько наших ребят погибло, а сколько в окружение попало и потом в плен? Мы с тобой стреляли, убивали врагов, выполняли приказы, а что получилось? Немец попёр и разгромил все наши дивизии. Значит, не такая сильная и могучая наша армия оказалась, что немцы её побили. Да, и с рабочими и крестьянами тоже что-то не так. Никаких буржуев они бить не собираются, а немцам помогают нас убивать. Ты же помнишь, как несколько дней назад польский рабочий на наших ребят набросился за то, что они шпалу неправильно положили, избил до полусмерти. Вот отца твоего арестовали, врагом народа объявили, а ты знаешь за что?