Рэй Брэдбери - Мы — плотники незримого собора (сборник)

– Птеродактили, – призадумался Бенджамин, кивая, – почти первый номер.

– А кто первый?

– Рекс, – прошептал мальчик.

Дедушка огляделся по сторонам:

– Ты подзываешь собаку?

– Рекс, – Бенджамин зажмурился и назвал полное имя. – Тираннозавр рекс!

– Вот это да! – сказал дедушка. – Знакомое имечко. Царь над ними над всеми.

Бенджамин заблудился во времени, мгле и непролазных болотах затхлой воды.

– Царь над ними над всеми, – прошептал он.

Вдруг он широко раскрыл глаза.

– Есть идеи, деда?

Старик отпрянул от этого чистого пронзительного взгляда.

– Нет. Гм… дай потом знать, что ты нашел. В своих изысканиях…

– Да!

Приняв это как знак одобрения, Бенджамин вскочил со стула, метнулся к двери, встал как вкопанный и обернулся.

– А кроме библиотеки, куда еще можно податься?

– Податься?

– Пожарные тренируются в пожарной части. Машинисты учатся водить локомотивы в депо. Врачи…

– А куда податься мальчику, – сказал дедушка, – чтобы с отличием сдать экзамен на ящера первого класса?

– Вот именно!

– Пожалуй, в музей Филда, где выставлены груды костей из чердачного этажа Господа Бога. Динозавр-колледж. Ни дать ни взять! Вот куда мы пойдем!

– Деда, вот здорово! Спасибо тебе. Будем носиться как угорелые и улюлюкать!

И – бац! Хлопнула дверь на улицу. Мальчугана как ветром сдуло.

– Будем, будем, это уж как пить дать, Бенджамин.

Дедушка налил сиропу, всматриваясь в золотистые блики и раздумывая, как охладить пыл пламенного мальчишки.

Пожаловал огромный неистовый зверь. Их забрал большущий безудержный монстр. То есть поезд. До Чикаго. И Бенджамин с дедом оказались в брюхе чудовища, так сказать. Что-то крича друг другу и улыбаясь.

– Чикаго! – выкрикнул проводник.

– А почему он не сказал про музей Филда?! – нахмурился Бенджамин.

– Я тебе скажу, – откликнулся дед.

И спустя несколько минут:

– Вот он!

Они вступили под сень фресок, на которых одни твари угрожали разинутой пастью другим тварям так, что захватывало дух. Рука об руку, они дивились тому, сколько плоти кануло в небытие, изумленно таращили глаза на вызволенные из недр земли и заново собранные скелеты. Любопытство одного шагало бок о бок с любопытством другого. Восторги юного вызывали давно забытую восторженность у пожилого.

– Посмотри, дедушка. Ты видел здесь хоть кого-нибудь из Грин-тауна?

– Только ты да я, Бенджамин.

– Единственные из наших, кого я помню, – мальчик перешел на шепот, – это мама и папа…

Во избежание сантиментов, дедушка быстро перехватил инициативу:

– Уж им-то здесь наверняка нравилось, сынок. А вот, посмотри-ка сюда!

Они зашагали дальше, изумленные, потрясенные, ошеломленные жемчужиной в коллекции кошмаров, запечатленных Чарльзом Р. Найтом [6].

– Он – поэт с кистью, – сказал дедушка, балансируя на краю Большого каньона Времени. – Шекспир фресковой живописи. А ну-ка, Бенджамин, где тот большой пес Рекс, о котором ты так мечтаешь?

– Этот небоскреб и есть он ?!

Над ними вздымалась колоссальная фигура. Они вприглядку подбирали неслышные мелодии на длинном ожерелье-ксилофоне из костей.

– Лестницу бы сюда.

– Чтобы вскарабкаться по ней, словно безумный дантист, и попросить пошире открыть ротик?

– Деда, он что, ухмыляется ?

– Как моя тёща на нашей свадьбе. Хочешь, посажу тебя на плечи, Бен?

– А можно?

У дедушки на плечах Бенджамин, затаив дыхание, прикоснулся к… древней Улыбке.

Потом, словно что-то было неладно, притронулся к своим губам, деснам и зубам.

– Засунь голову в пасть, сынок, – предложил дед, – посмотрим, откусит или нет.

Шли недели, бежало лето, росли стопки книг. В комнате Бенджамина расстилались наброски – чертежи костей, стоматологические карты юрского и мелового периодов.

– Сюда бы еще «Отче Наш», – задумчиво сказал дедушка. – А это что такое?

– Убийственные картины мистера Найта, который зрит сквозь время и зарисовывает увиденное!

И тут в окно верхнего этажа ударился камушек.

– Эй! – кричали снизу голоса. – Бен!

Бен подошел к окну, поднял его и прокричал сквозь сетку:

– Чего надо?

Это оказался один из мальчишек с лужайки.

– Где ты пропадаешь неделями, Бен? Пойдем купаться.

– Больно нужно, – ответил Бен.

– Потом пойдем к Джиму делать мороженое.

– Больно нужно! – Бен захлопнул окно и, обернувшись, увидел изумленного деда.

– Я думал, банановое мороженое сводит тебя с ума, – сказал старик. – Сколько недель ты сидишь взаперти. Бог тебе в помощь.