Эди принес заказ и, расставляя на столе приборы, кивнул на экран телевизора.
— Праздновать сегодня собираются не на шутку. Не хотели бы лучше там отужинать?— пошутил он.
На экране высаживались из машин нарядные личности, стояли бесконечные ряды столов на травяном газоне и темнели увитые цветами скульптуры под купами деревьев.
— Другой такой кухни как твоя, Эди, в городе нет,— ответил я.— Пусть их!.. Давай-ка устроим свой праздник, — у меня сегодня есть отличный повод по работе. Неси бутылочку чего-нибудь поприличнее. Только не очень крепкого — мне еще до постели добираться.
Эди вернулся с бутылкой и одним бокалом.
— Я вас поздравляю, господин, с вашим событием! Но пить сейчас не могу, — вы заходите после закрытия, и мы с вами славно посидим.
— Тогда припрячь до следующего раза. Сегодня я хочу только одного — славно полежать...
Среди рекламных листовок, которые накопились за эти дни в моем почтовом ящике, оказался плотный конверт.
Я отошел к освещенному лампой пространству и с удивлением обнаружил на конверте фирменный знак того самого "Кольбарса", о котором только что беседовал в ресторане. В конверт была вложена изысканно оформленная сложенная пополам карточка, на которой золотым тиснением блистало слово "Приглашение".
Недоуменно повертев это послание в руках, я еще раз удостоверился, что на конверте указана именно моя фамилия. Потом заглянул в щели соседних ящиков, — не разбросаны ли такие же конверты и в них.
— Вы наверное удивлены этим приглашением?— раздался голос за моей спиной.
Я быстро обернулся.
Около колонны дома, стоял спортивного вида человек. После того, как я обернулся, он сделал шаг вперед и, выйдя на освещенное место, снова остановился.
Ему было лет тридцать. Он был одет в просторную, не стесняющую движений, короткую куртку и брюки из тонкого плотного материала. На ремне через плечо висела мягкая кожаная сумка с множеством карманов и клапанов.
Он дружелюбно улыбался.
Несколько мгновений мы разглядывали друг друга. Потом он, продолжая улыбаться, сказал:
— Это я доставил вам приглашение, но по количеству почты в вашем ящике понял, что вы не всегда бываете дома, и стал уже беспокоиться, получите ли вы его вовремя.
— Простите, я не совсем понимаю... Точнее, совсем не понимаю...
— Да-да, я вижу, что это для вас некоторая неожиданность... Видите ли, я имею к этому событию некоторое отношение и мог бы рассеять ваше недоумение... Вы предпочитаете говорить здесь?— вежливо спросил незнакомец.
Я секунду поколебался, потом приглашающе протянул руку в сторону входа, и мы направились к лифтам.
Пока я разносил по местам принесенные с работы вещи, гость выглянул в окно и какое-то время разглядывал что-то внизу.
— Высоко вы забрались.
Потом он повернулся и с любопытством стал осматривать мое жилище.
— Вам нравится такая скромная обстановка, или вы вынуждены довольствоваться ею?— с интересом спросил он.— Извините за нескромный вопрос!
— А большего мне не требуется,— с вызовом ответил я. Он снова выглянул в окно, проговорив:
— Ну, предположим, человек редко может знать, сколько же ему требуется на самом деле.
Я направился на кухню включать чайник. Увидев это, гость остановил меня:
— Вы ведь еще, кажется, не успели прочитать приглашение?.. Я развернул его и, увидев указанные в нем дату и время, пробормотал:
— Да-да, я же видел по телевизору, что там что-то уже начинается...
Так кто же вы? Вероятно, здесь какая-то ошибка?
— Ошибка исключена. То есть приглашены именно вы, Рон. Я же в данном случае являюсь, ну, скажем, представителем фирмы. Зовут меня Гиль. И как вы поняли, мы с вами, к сожалению, опаздываем. Поэтому я сейчас отвечу только на главный вопрос,— которого вы пока не задали,— а остальное объясню по дороге.
Он открыл один из карманов своей сумки, достал оттуда фотографию и протянул мне.
— Взгляните. Вам эти люди, я думаю, знакомы. Гиль следил за выражением моего лица.
Я взял снимок и озадаченно взглянул на него.
— Откуда у вас фотография моего отца?.. А этот справа... Где-то я его видел...
— Похоже, эти несколько дней вы были полностью отключены от действительности,— сказал Гиль.— Иначе вы бы так долго не вспоминали. Это президент концерна господин Кольберг. Впрочем, узнать его действительно непросто: этой фотографии ровно двадцать пять лет.
— Да, таким я и помню отца,— пробормотал я.— И тоже по фотографиям... Мама со мной осталась тогда в Москве. А отец приехал сюда раньше нас — готовить наш приезд...
Читать дальше