Владимир Марков - САМКА. Часть 1

– Валера. Теперь нам ни что не мешает опять быть вместе, – этими словами она закончила свое долгое повествование.

Наконец он прервал свое молчание:

– Твой рассказ конечно интересный. Много ты сегодня ночью дел нагородила, – задумчиво произнёс он и добавил: – Но объясни мне, я всё-таки никак не пойму, какую роль я в этом играю и, зачем ты это всё мне рассказала? Мне-то что до всего до этого?

Здесь он несколько запнулся и тут же, озаренный какой-то внезапно возникшей у него в голове догадкой, воскликнул:

– А, я начинаю понимать. Ты хочешь сказать, что твой ребёнок был от меня?

– Я люблю тебя! – с горькой обидой в голосе, крикнула она в трубку. – Люблю! Неужели ты не понимаешь. Я хочу быть с тобой. Ведь я могу не только это для тебя сделать.

Сильно волнуясь, она громко дышала через трубку ему в ухо. Но он, сбитый с толку этим нелепым признанием в любви своей бывшей близкой подруги, находясь в лёгком замешательстве, воскликнул:

– Послушай Оля! Ты хочешь сказать, что убила своего ребенка, чтобы быть со мной?

Не услышав ничего в ответ, он продолжил:

– Скажи, у тебя что, совсем крыша поехала? – голос его звучал громко и резко. – Я не люблю тебя. По-моему мы уже об этом разговаривали. У меня есть жена, с которой у меня отличные отношения и которая сейчас со мной. Из-за того, что я переспал с тобой пару раз, ты убила свою дочь? Да тебе срочно к психиатру обратиться нужно. И вообще не звони мне больше никогда. Понимаешь? Никогда!

Из телефонной трубки послышались короткие гудки. Оля выронила её из рук и громко навзрыд заплакала.

А за окном всё падал и падал крупный пушистый предновогодний снег, засыпая собой одинокие женские следы на скрытой полумраком тихой пустынной улице.

***

– Ты знаешь милый? Какой ты всё-таки подонок! – Алена откинулась на край кровати, натянув тёплое одеяло под самый подбородок, и искоса посмотрела на своего мужа.

Валера, всё ещё продолжал держать в руках телефонную трубку. Немного взволнованный прошедшим разговором, он угрюмо произнес:

– Почему?

– Почему? – переспросила его Алёна и тут же взорвалась. – Ты ещё спрашиваешь почему? Ты знаешь, милый, я знала, что ты мне изменяешь. Но никогда не думала, что ты можешь дойти до такой степени…

– До какой степени, – перебил ее муж.

– А ты что думаешь, я ничего не поняла из твоего телефонного разговора с этой шлюхой, – слова сыпались с её коралловых губ как из рога изобилия. – Я что, по-твоему, совсем полная дура. Такая вот дуреха, которая с тобой живет. Да? Та, которую можно обвести вокруг пальца. Нет, милый, придётся разочаровать тебя. Я скажу тебе даже больше – ты совсем уже дошёл до ручки. Уже и детей на стороне наплодил.

– Заткнись дура, – в сердцах выкрикнул Валера.

Его жена действительно была полная дура. Он это и не пытался оспаривать. Просто его душила внутренняя злоба, ощущение чего-то, что он потерял в своей жизни, точнее сказать разменял. Продал свой талант и независимость на мнимое богатство и призрачное счастье, которое сулило ему будущее отношение с богатой женой.

Вот и сейчас, не вслушиваясь в те нелепые выражения и обидные реплики, которые в его сторону отпускала ему жена, он с искренней горечью подумал о разрыве со своей любовницей. Любовницей, которую по настоящему любил. С которой буквально минуту назад разговаривал, и которую так очень легко бросил, испугавшись возможных непредвиденных последствий.

Он ни сколько не сомневался, что тот ребёнок был от него. Он чувствовал это своим сердцем, он чувствовал это, когда его любимая девушка произносила те последние, сильно взволновавшие его, слова о любви.

"Господи", – произнес он про себя. – "А ведь она действительно меня любит".

Его жена истерично металась по сколоченной постели. Он посмотрел на ее искаженное гневом лицо, взлохмаченные волосы – всё это вызвало в нем отвращение.

– Сука, какая же ты сука – просто сказал он ей и отвернулся в сторону.

Он смотрел в пустоту и в этой пустоте он вдруг увидел её – свою любовь. С широко открытыми небесно-голубыми глазами она падала в бесконечность.

"Беда", – успел подумать его воспаленный мозг.

В последствии, уже лёжа в психиатрической клинике, когда сознание изредка посещало её, Алёна никак не могла вспомнить, как острые стальные ножницы появились в её руках. Она помнила лишь только ярко-красную кровь, много пузырящейся крови текущей из колотой раны и дикий предсмертный крик её мужа.

Вспомнив всё это, она снова билась в истерике, на руках у лечащих врачей, навсегда запечатлев тот ужасный последний момент минувшей жизни в своей уже не существующей памяти.