Константин Бенкен - Дэва вероятности

Парень держит путь к реке, которая служит дорогой военных катеров из красных кирпичных бараков. Собирается украсть лодку, переплыть широкий поток, скрыться под крутобоким мостиком, вблизи развалин старинной церкви. Кажущаяся разрушенность здания только для маскировки содержимого – это действующий храм, крайне специфическое святилище одного монаха, служителя Света. Там найдётся убежище от всех врагов, кров, защищающий посвящённого, способного понять суть происходящего, постигнуть смысл мироздания, осознать собственную незначительность, как части великого замысла Случая. Тут встретят радостным спокойствием, величественным фанатизмом счастья, но лишь истинно осознавший себя войдет внутрь.

Снаружи буйствует яркая жизнь, за стенами – покой, живая темнота; мозаика, набранная прекрасными драгоценными камнями, соединёнными золотыми прожилками; высокий полупрозрачный купол притягивает превосходным изображением Христа, заставляет выпрямить спину, поднять вверх замученную голову. Боязнь уходит восвояси, Властелин отшатнётся, бездумные слуги растают словно сахар, становясь липким сиропом. Ради этого стоило преодолевать столько трудностей.

Чувствую чудовищный прилив сил, искажающий скучную реальность, делающий беспечным Странником, одаряющий безмерной энергией движения. Черты размываются, облик – невидим, душа ускользает туда, где непознаваемое.

– Здравствуй! Я здесь!

События заканчиваются блаженной нирваной, вследствие цикличности явлений. Его ждет берег борьбы, битвы против рабства, лжи, высокомерия, Смерти – откуда он когда-то явился.

Мой племянник, хоть ему и всего полтора года, очень любит смотреть в телевизор. Причём давно уже увлёкся этим занятием. Он уже настолько большой и самостоятельный, что ему для этого не нужна помощь родителей, он сам всё может сделать. Опирается на спинку дивана и долго-долго смотрит телевизор, иногда что-то говоря и пальцем показывая окружающим на самые интересные действия в телевизоре. Или возьмёт в руку яблоко и грызёт, не отрываясь от телевизора. Я не знаю, какой канал он смотрит, но, наверное, это канал природа: как не приду, показывают деревья, каких-то птиц, люди ходят, машины ездят иногда. Я и сам раньше любил смотреть телевизор, но вырос и забыл об этом. Племянник снова открыл это времяпрепровождение для меня. Оказывается, интересно смотреть в телевизор. А телевизор этот огромных размеров, в полстены, широкоэкранный. Правда без пульта управления, да и зачем он, если показывает только один канал и сам включается-выключается по расписанию. Утром включается, а вечером сам выключается – удобно, разве что его расписание не всегда совпадает с расписанием ребёнка или родителей. Но всё равно он хорошо помогает – ребёнок долго может смотреть в телевизор и ничего не требовать от окружающих, разве что разделить его интерес на вон ту машинку или птичку.

Племянник мой ещё маленький и говорит иногда на своём загадочном языке. И то, что он называет телевизором, взрослые, почему-то, называют окном.

Я очень люблю его милую, добрую улыбку, его внимательно смотрящие и всегда добрые глаза, нежное касание его горячих губ, щекотание небольших его усов, люблю чувствовать его сильные объятья и сильную нежность его пальцев при массаже. Люблю его волосы, зажатые между своими пальцами или уткнуться в них носом. Люблю трепать его за бороду, которую он так заботливо подравнивает каждый третий день. Люблю его громкий смех, когда он радуется тому, что может что-то сделать для меня, чего я не могу сама. Люблю до безумия его нежные, подшучивания надо мной и всеми остальными. И даже когда они несколько грубоваты или на грани дозволенного – всё равно люблю. Люблю его неотступную, неотвязную заботу, от которой никуда не деться. Люблю как он вышагивает мне навстречу по улице, широко шагая своими длинными ножищами и весело помахивая мне рукой. Люблю его ритуал набивания и разжигания трубки. Люблю готовить ему, а потом смотреть, как он пьёт этот горько-противный напиток из своей любимой сушёной тыквы. Люблю как он перемежает тлеющую трубку с горячей металлической трубочкой для питья, не отрываясь от чтения книги. Люблю рассматривать и гладить его длинные, худые, волосатые ноги, которые он несколько неловко выставляет сидя за столом. Люблю лежать ухом на его голом животе и слушать его внутреннюю жизнь. Люблю как он осторожно, я бы даже сказала, настороженно, потягивает кофе из маленькой чашечки в придорожных кафе. Люблю целовать его совершенно не загорелые грудь и плечи. Люблю ощущать тяжесть его несколько несуразно сложенного тела на себе. Люблю слушать его рассказы о встречах и беседах, лежа головой на жестковатом плече. Люблю его дурачества с друзьями по вечерам у кого-нибудь в квартире или студии, в мастерской. Люблю его полноту жизни, когда он выходит из ванной в полотенце и машет рукой с уже зажжённой сигарой, пытаясь объяснить свои всем малоясные ощущения от потоков горячей воды по уставшему телу.