Джон Браннер - Всем стоять на Занзибаре

Но мы не могли бы обойтись без дезодорантов, потому что остальные запахи тела тоже играют роль триггеров. Запах другого самца, предпринявшего значительное физическое усилие, это триггер территориально-аггрессивной реакции. Грубо говоря, он показывает, что издалека прибежал соперник, и мне следует вышвырнуть его из своих угодий. Все до единой плотно населенные области на планете, какие я изучал, использовали маскирующие ароматы для подавления этих реакций, а потом прибегали к препаратам с эротическими ароматами вроде мускуса. Нужно же было восстановить рефлексы, подавленные искусственными запахами.

Мужчины на войне неделям или месяцами носят, не снимая, одну и ту же одежду, и у них нет возможности ни помыться, ни переодеться. Оказавшись в оцеплении, они ломаются не только из-за отчаяния и страха, но и потому что окружены другими самцами, сражаться с которыми им не положено. Запах накапливается и… бах!

Все это отвратительно упрощенный пересказ того, что моя чувиха-синтезатор объясняла генетику. А тот ей отвечает: мол, это, по всей видимости, элемент, выбранный на совершенно обычных основаниях, а значит, его возможно соотнести с тем или иным отрезком в генетическом коде человека, который нам пока не удалось проанализировать, поэтому давайте поищем этот отрезок и посмотрим, нельзя ли там вычленить ген, отвечающий за действие соответствующих желез. Нам пришлось поехать на север и провести множество сравнительных тестов на иммигрантах, которые вошли в сообщество шинка через браки, и… Братья, сегодня, прямо сегодня утром, мы его нашли!

Осияв всех улыбкой, он залпом проглотил остаток выпивки.

– У шинка налицо доминирующая мутация. Я ее все равно не распознаю, но мои генетики говорят, что, если положить рядом генотип чистого иноко и того, кто наполовину иноко, наполовину шинка, ее за милю видно. Она заставляет шинка выделять наряду со всеми прочими запахами тела особый феромон, супрессант территориально-агрессивной реакции! Просто заходишь в любую битком набитую шинка антисанитарную хижину, вооружившись до зубов и твердо решив разобраться со своими конкурентами-самца ми, потом делаешь глубокий вдох. И за какой-то час превращаешься в счастливого, ленивого, безвредного недотепу. И пали сладкою росой… Прошу прощения, я в данный момент немножко брежу.

– Борода Пророка! – вырвалось у Нормана. – Так, значит, мандиго не слишком ошибались, когда говорили, что шинка способны украсть у воина сердце.

– Не ошибались, мать их разтак! И если бы кто-нибудь отнесся к этой легенде всерьез, то сэкономил бы мне полгода работы!

– Минутку, – вмешался, хмурясь, Элайху. – Вы хотите сказать, что человек племени шинка носит в себе – выделяет – некий транквилизатор?

– Наверное, можно сказать и так, – кивнул Чад.

– Ну так почему никто не заметил этого раньше? Не могло же не бросаться в глаза это различие между…

– Да нет же. Замечали! Норман об этом знал, и, господи помилуй, вы сами знали, и это попало в Саламанассар вместе с остальными данными, а он такую информацию отверг, потому что он усек, как это важно, а вы – нет. Я-то думал, что просто перехитрил его, когда вправил ему мозги по Бенинской программе, но в конце концов он оказался умнее меня!

– Но если генетики говорят, что это так очевидно, – возразил Норман, – то уж конечно…

– А я как раз к этому веду! Шутка как раз в твоем духе. – Чад явно наслаждался происходящим. – Почему эксперты раньше этого не заметили? Ты это хотел спросить? Потому что это спасло шинка от окончательного порабощения. Голайни, которые поселились здесь с намерением разводить шинка на продажу, через поколение или около того растеряли свою решимость отчасти из-за перекрестных браков, отчасти из-за того, что их агрессию подорвало общество людей, с которыми они жили бок о бок. После этого другие промышляющие работорговлей племена избегали территории шинка как чумы. Они решили, что тут действует какая-то могучая магия. И правильно решили!

Полномасштабные исследования генофонда негроидной расы проводились или в Новом Свете, или в наиболее развитых странах этого континента, например, в Южной Африке. А Бениния, черт бы меня побрал, слишком бедна, чтобы тоже пользоваться благами евгенического законодательства. До сего дня никто не составлял карт генотипа сколько-нибудь значительного числа шинка, и, уж конечно, никто, кроме нашей группы, не искал в нем того, что искали мы.

Возникла пауза, которую едва слышно нарушил, глядя в пол, Норман: