Чарльз Стросс - Каталог катастрофы

Вот так и получилось, что я сижу в баре в Санта-Крузе, смотрю на пеликанов, медленно пью пиво, жду, когда же появится Мо, и пытаюсь понять, что же мог учудить британский ученый, что ему понадобилась наша помощь, чтобы вернуться домой, не говоря уж о том, почему вообще Прачечная отнеслась к его проблемам с такой серьезностью.

Я не единственный посетитель в баре, но только на моем столике пиво соседствует с закрытым экземпляром «Философских трудов по теории неопределенности». Это мое прикрытие: якобы я аспирант, который прилетел поговорить с профессором о том, можно ли тут получить место преподавателя. Поэтому Мо сразу узнает меня, когда придет. В Калифорнийском университете всего шесть профессоров преподают философию: один пожизненный, два доцента и три приглашенных. Интересно, который из них Мо?

Я лениво оглядываюсь – на случай, если он уже пришел. В дальнем углу расположились со скейтбордами и пивом два гранж-металлиста, оживленно обсуждающих свой пирсинг; в городе таких полным-полно, смотреть не на что. У барной стойки в одиночестве сидит мужчина с прямой, как палка, спиной. На нем клетчатая рубашка и полотняные штаны, он внимательно читает газету «Сан-Хосе Меркьюри Ньюс». (Тут начинает звенеть мой подозревометр, потому что этот джентльмен очень похож на црушника в штатском; но если они меня ведут, то какого черта так показушно? Может, это просто состоятельный местный бизнесмен.) Три нердевочки с чубчиками на выбритых головах хвастаются временными татуировками, а потом по одной отлучаются в туалет. Уходят грустными, выходят смешливыми; то ли у них там злостный аппарат-раздатчик боливийского порошка, то ли добрый монах-грехоприимец. Я качаю головой и прихлебываю пиво, а потом поднимаю глаза, – как раз когда надо мной склоняется вполне сногсшибательная натурально рыжая девушка:

– Вы не против, если я присяду?

– Эм-м…

Я отчаянно пытаюсь придумать формулу вежливого отказа, потому что мой контакт будет искать одинокого мужчину с томиком «Философских трудов» на столе. Но она не оставляет мне времени на раздумья:

– Можете называть меня Мо. А вы, я так понимаю, Боб?

– Ага. Садитесь.

Я ошарашенно моргаю, слова застряли где-то в глотке. Она садится, и я не могу оторвать от нее взгляд.

Мо ошеломительна. Для начала в ней шесть футов росту. Резкие черты лица, высокие скулы, веснушки, и волосы такого медного оттенка, что кажется, будто можно их обернуть изоляцией и пускать ток. В ушах у нее покачиваются серебряные сережки с крупными стеклянными шариками; на ней армейские штаны, простой белый топ и жакет, который выглядит настолько изысканно-повседневным, что, наверное, стоит больше, чем моя месячная зарплата. А в левой руке она держит томик «Философских трудов по теории неопределенности», который кладет поверх моего. Возраст определить затрудняюсь. Может, около тридцати? Тогда она птица высокого полета. Она замечает, что я пялюсь, и с вызовом встречает мой взгляд.

– Позвольте вас угостить? – спрашиваю я.

Мо на миг замирает, затем решительно кивает:

– Ананасовый сок.

Я подаю знак бармену, чувствуя себя не в своей тарелке. Есть в ее взгляде что-то марсианское, словно смотрит не девушка, а могучий, безжалостный разум с другой планеты. И еще мне кажется, что дураков она терпеть не может.

– Простите, меня не предупредили, кого следует ждать.

Местный бизнесмен смотрит на меня поверх газеты, замечает мой взгляд и снова утыкается в спортивные новости.

– Ерунда. – Мо немного расслабляется.

Подошедший бармен принимает заказ – ананасовый сок и еще стакан пива (я никак не могу приспособиться к местной таре, в которой и пинты-то нет) – и снова исчезает.

– Я бы хотел устроиться преподавателем, – механически говорю я, надеясь, что ее контакт предупредил ее про мое прикрытие. – Ищу, где бы начать работу над диссертацией. У Калифорнийского университета хорошая репутация…

– Ага. И климат отличный. – Она кивает на пеликанов за окном. – Лучше, чем в Аркхэме.

– Правда? Вы там были?

Наверное, мой голос прозвучал слишком восторженно, потому что в ответ она обожгла меня ледяным взглядом.

– Да.

Я едва не прикусываю язык. (Иностранка, профессор философии в самом снобском колледже Новой Англии. Хуже того – не протестантка, судя по ее шотландскому выговору.)

– При случае расскажу. А диплом ваш был на какую тему?

Мне кажется, или она и вправду надо мной потешается? Этого в сценарии не было: мы должны были не импровизировать в баре, а пойти прогуляться и поговорить о важном там, где нас не могут подслушать. К тому же она считает, что я из МИДа. Какой темы она ждет? Раннеантичная литература?