Сергей Решетников - Крымские черви

На вокзал Симферополя поезд прибыл уже за полночь.

Длинное серое строение, перешедшее в башню со шпилем, оказалось зданием вокзала, освещенного светом прожекторов – конечной станцией пути глядящей в окно девушки. Заметное по сравнению с другими станциями оживление, которое сразу бросалось в глаза, говорило о том что ошибки быть не могло и это действительно город. Группы людей, ожидавшие прибытия поезда на платформе, разнящиеся с одинокими настороженными фигурами таксистов, равномерно поделились, едва только поезд поравнялся в заездном тоннеле подножками ступеней с коркой переплетенного металлом асфальта, разошлись в обе стороны по ней, следуя цифрам номеров, заклейменных белыми квадратами на вагонах.

Маша достала примятую за многие часы езды дорожную сумку. Люди в купе еще спали. Она вспомнила что ехать им было до Балаклавы. Стараясь не разбудить их, тихонько открыв и вернув назад за собою дверь, она прошла по коридору к к распахнутому наружу выходу и подождав пока проем, занятый чужими сумками освободится, держась за поручень и чувствуя наполнявшее ее грудь волнение, сошла на землю, заранее еще в окно разглядев лица пришедших ее встречать тетки, муже теткиного, их сына Виктора, который дразнил ее в прошлый приезд «скелетоном» из-за худобы и еще кого-то, бывшего с ними тут же, которого она не знала или не могла припомнить.

Ну вот она! Ну вот она, красавица наша! – поцеловав вышедшую к ним племянницу в губы, тетка обняла ее крепко и улыбаясь блестевшими в темноте крупными не ровными зубами отодвинула от себя, держа за руки и любуясь Машей.

Оправившись после случая с Эрне, уложившего того на больничную койку, Верезин решил больше не пытать судьбу, после каждого подарка которой на голове появлялся лишний седой волос, и хотел было отказаться возить немцев, но неожиданно для него Хельман запротестовал и выдвинул ультиматум – или водителем их будет Верезин, или они немедленно возвращаются назад в Германию, расторгнув устный уговор проживания в доме отца их друга.

Ладно, подумал Верезин обо всем этом, так тому и быть…

Рано утром, когда решено было наведаться в больницу к Эрне, для чего с вечера вчерашнего дня Верезин-старший накупил на рынке целую сетку фруктов, в дверь квартиры позвонили, и он послал младшего сына Митю открыть, потому как сам в тот момент следил за поднимавшейся в турочке пенкой кофе.

– Митя, сдраствуйте! – Хельман вошел в открытую ему дверь и весело улыбаясь, точно только что он нацарапал на стене похабное слово, пожал парню руку – Очень корошо сичас иду по улице, иду херр Ферейзн домой. Погода корош. Сонце очень корош!

– Молодец, экзамен по русскому сдал. Снимай ботинки.

Хельман снял обувь, с трудом приученный этому семейством Верезиных, которым поначалу приходилось мыть за ним полы по сотне раз на день. Гость объяснял что у себя дома не снимает ботинок. Верезин спрашивал – как же он тогда ходит по коврам, на что Хельман отвечал, мол, если на улице очень чисто, то можно не снимать.

Разутый немец, не трогая с головы бейсбольной шапочки, в темных очках, таящих в себе опасность разбить лоб в затемненной прихожей, заглянув в зал, зашел на кухню.

– Херр Ферейзн! – в знак приветствия Хельман вскинул обе руки – Добрый утро! Кофе очень-очень корошо, аромат, значит фатер Ферейзн кукне!

Верезин улыбнулся неровными желтоватыми зубами.

– Давай, садись-ка кофе пить. Блинчики покупные, но съедобные.. Митька, и ты садись с нами. Умывался?

– Умывался – ответил младший Верезин.

Розлитый по чашкам черный кофе, с ободком украшавшей его пузыристой пенки, наполнил кухню будоражащим ноздри горьковатым запахом, прогонявшем дремоту и лень. Сделав по нескольку глотков, Хельман с Верезиным встали и отец Мити, выложив пакет с фруктами из холодильника на стол, пошел переодеться в более приличную рубашку, в которой не стыдно было бы появиться в людном месте. Через десять минут оба уехали.

Митя Верезин допил кофе, посидел немного, смакуя последние его капли, затем помыл и свою и две оставленные чашки. Вытерев со стола рукой, прошел к себе в комнату и сел на диван. Мысль его усиленно работала в направлении того, что неплохо было бы оторваться сегодня от заваливших компьютерный стол книжек и провести день, или хотя б полдня в компании, дав таким образом разрядку бешено вбиравшему информацию несколько последних недель мозгу. Поступление в университет изрядно вымотало парня.

Посчитав наличные деньги, составлявшие все его сбережения на этот час, Митя остался удовлетворен суммой, которой с лихвой хватит на пару бутылок марочного молодого вина и положив все до копейки в карман, он взял телефон и не раздумывая набрал хорошо знакомый номер.