Андрей Соболев - Защищая горизонт. Том 2

Не знаю, что меня пугает сильнее всего в данный момент: этот бесконечный дождь, таинственный злодей, что так жаждет встречи со мной, моя беспрекословная покорность его зову, знаменующее начало моего отступничества или то спокойствие, смирение и отсутствие эмоций, с которыми я вспоминаю о смерти Икарова всего час спустя. Безусловно, во мне ещё сжимался комок ярости, выпускающий с каждым биением сердца свои острые шипы, и я не лукавил, говоря об урагане в своей метущейся душе, я имел в виду несколько иное. Все события последних недель превратили меня в то, к чему я стремился все эти годы, чему меня тщетно пытались научить в школе Стражей. Теперь, заглядывая внутрь себя, я испытывал страх и огромное презрение, я видел чудовище, готовое на всё ради спасения Системы, даже на предательство тех, кому поклялся в верности. Смерть Икарова стала для меня последней каплей, она сломила меня, пошатнула мою уверенность и любовь к людям, я словно выгорел изнутри, оставив после себя обугленные кости, неспособные чувствовать боль. Я не ощущал больше ничего, кроме внутренней пустоты, она поглотила все мои чувства, эмоции, мне стали безразличны люди и их куцые жизни. Икаров всегда относился к нам с большой заботой и теплотой, а иногда со строгим отеческим наставлением. Его показная серьёзность и командирский тон могли быстро смениться мягкой улыбкой, добрым напутствием или житейским вопросом. Но теперь Икарова нет, а в моей душе пустота, неспособная больше скорбеть. Возможно, именно этого хотели мои учителя и об этом говорил Наставник: преданность делу без лишних эмоций, холодный расчёт и чёткое выполнение инструкций, безликая машина, конвейер человеческого счастья. Таким меня воспитало и желало видеть общество? Но с внутренней пустотой пришла ненависть. Она, как та густая Тьма из моих ночных кошмаров, стремится заполонить собой всё свободное пространство, она наполняет лёгкие, поглощает всё тело и обгладывает до костей, оставляя за собой выжженную пустыню из человеческих страхов. Вселенная не терпит пустоты. Там, где умирают чувства, чахнут эмоции и проходит любовь, там непременно поселяется ненависть ко всему вокруг: к людям, событиям, даже самому себе. Сейчас я не чувствовал горечь от утраты, вероятно, единственного человека, которого безмерно уважал, и это ещё сильнее возбуждало мою злобу. Это замкнутый круг – я ненавидел себя за то, кем стал, и от этого ненависть внутри меня только росла, питалась и крепла. Я чувствовал, как начинаю терять связь с реальностью, как перестаю быть защитником общества и выразителем его чаяний, кем я мечтал когда-то стать. Теперь я хотел только одного: чтобы весь этот хаос, наконец, прекратился и чтобы все извращённые порождения Системы были уничтожены. Я должен добраться до истины любой ценой.

На улице грозно сверкнула молния, освещая собой весь залитый ливнем двор. За окном не было ни души, и только редкие всполохи света в окнах соседних домов немного оживляли эту мёртвую картину мрачной ночи. С новым раскатом грома к дому подъехал чуть заметный легковой автомобиль. Это оказалась небольшая пузатая машина местной службы такси, иссиня-чёрного цвета, благодаря которому она тонула в черноте буйной ночи, а шум двигателя растворялся в шуршании дождя и звуках грозы. Только горящие огнём глаза выдавали присутствие железного зверя, да широкая полоса белого цвета, протянутая по всему его боку. Она таинственно сияла от слабого света ближайших фонарей, помогая разглядеть моего незваного извозчика.

Машина остановилась у края дороги прямо под моими окнами и пару раз моргнула передними фарами. «Пора!» – подумал я, затем сделал пару шагов от окна и решительно развернулся к двери. По ночному небу вновь промчался рычащий зверь, огрызаясь, он сверкнул своим ветвистым хвостом и на краткий миг озарил собой всё вокруг. Мне показалось, что я увидел тень посреди комнаты, чьё-то бездыханное тело, подвешенное к потолку и медленно раскачивающееся в такт ударам грома. Я испуганно отскочил, хватаясь за рукоять меча, но в этот момент в голову ударила новая вспышка боли, от чего я зажмурился и склонился над полом, обхватывая виски руками. Спустя пару секунд приступ так же внезапно отступил, а сознание прояснилось. Когда я поднял глаза, то призрачного силуэта в комнате уже не оказалось, только всё та же привычная лачуга, которую я привык видеть каждый день. Разум играл со мной в жуткие игры, слишком свежи ещё были воспоминания от шока, полученные всего час назад. А может, уже два? Кажется, я совсем потерял счёт времени. Но задерживаться дома больше не стоило.