Вениамин Каверин: Система. Город под куполом (СИ)

Хоть Артур говорил все это будничным тоном, которым обычно разговаривают о погоде или о последнем выпуске новостей сидя на лавочке перед домом, но Крис знал, что это стоит ему больших усилий. Одной ночью, когда ему не было больше десяти, проснувшись от чувства, что кто-то разговаривает, Крис спустился в зал, подумав, что дед забыл выключить телевизор. Но экран телевизора был матово-темным. Посереди зала в своем кресле сидел Артур и еле слышно говорил, держа в руках ту самую фотографию в позолоченной рамке. Его руки дрожали так, что казалось, вот-вот фотография выскользнет из них и упадет на пол. А самое главное по его щекам двумя ели различимыми ручейками текли слезы, которые казались серебренными в тусклом лунном свете. Было чувство, что глаза-льдинки начали таять, не выдержав температуры чувств. Это был единственный, раз, когда он видел своего деда плачущим. Это было удивительно, даже если мельком посмотреть на Артура, то сложится впечатление, что этот человек некогда не плакал, он просто не может плакать физиологически. Лицо, которого уже коснулись глубокие старческие морщины, казалось застывшей маской, на которой навеки отложило свой отпечаток спокойствие и уверенность. Холодные серые глаза, которые смотрят пристальным взглядом, коротко подстриженные седые волосы, безупречно чистый и выглаженный костюм. Даже поза, в которой сидел старик в кресле, была особенной, так наверно столетия назад восседали на золотых престолах практически всемогущие правители. Казалось, что если сейчас земная твердь разломится под ним, а с неба пойдет огненный дождь это не, сколько не удивит, а уж тем более не напугает его и на его лице не дернется не один мускул. Вокруг него обычно распространялась аура уверенности и непоколебимости, которую наверно при сильном желании можно было потрогать рукой. Вместе с аурой распространялся запах резкого одеколона, терпкий запах табака и наверно едва уловимый запах земли. Но сейчас в воздухе летал ели уловимый аромат чего-то сладкого и аппетитного, и прежде чем Крис догадался, что так благоухает, в зал вошла Адель и объявила, что пирог готов.

— Отлично! — сказал Артур, когда коляска тихо жужжа электромотором, двинулась по направлению к кухне. — Надеюсь, ты не пил в КГБ гадость, которую там называют кофе?

— Пил, — признался Крис.

— Тогда, у меня для тебя есть небольшой подарок, — уже подъехав к столу, на котором стоял пирог и пара чашек, продолжал Артур. — Адель будь добра, завари чай, тот, который стоит в шкафчике над раковиной в зеленой пачке.

— Пирог уже сам по себе сюрприз. У тебя в саду созрели яблоки? — поинтересовался Крис.

— Ага, вчера только заметил, — подтвердил Артур — Поздно они в этом году, зато урожай хороший будет. Вот хотел тебе позвонить не сегодня так завтра, я же знаю, как ты яблочные пироги любишь.

— Ну, если это не сюрприз тогда что?

— Вот — сказал Артур, достав из кармана, нечто желтое и положив на стол. — Сегодня ко мне в магазин заходил Гринхил и занес парочку.

Кристоферу потребовалось немного времени, для осознания, что лежит перед ним на столе. Это казалось чем-то знакомым и название буквально вертелось на языке, но что бы вспомнить, что это потребовалось напрячь память.

— Лимон? — уже зная, что прав спросил Крис.

— Да. И не какая-нибудь кислота, или концентрат или вкусозаменитель. А настоящий. Даже не знаю, где Том раздобыл его. Я спрашивал, так он отмалчивается, говорит, у каждого должны быть свои маленькие секреты. — разводя руками, промолвил Артур.

— Да вам пора свой клуб открывать предлагаю назвать «Последние садоводы», — пошутил Крис, но лицо деда осталось непроницаемым. Адель поставила на стол чайник, через прозрачные стенки которого можно было увидеть, как в янтарной воде в тихом вальсе кружат чаинки.

— Из старых запасов? — парень указал взглядом на чайник.

— Да, я подумал, что не годится пить чай, с настоящим лимоном и с ненастоящим чаем. Вот и пришлось кое, что достать из припрятанного, жалко осталось немного. — со вздохом произнес Артур, разливая чай по чашкам, Адель уже разрезала пирог на совершенно ровные части. И поставила перед парнем тарелку с куском пирога.

Для всех это был обычный пирог, но только не для Криса, для него это было воспоминанием волшебной частичкой прошлого, которая благодаря непонятному волшебству материализовалась в настоящем. Может поэтому он, так любил эти пироги, потому что они были своеобразным символом. Символом тепла и юта, символом тех далек времен, когда Артур улыбался. Помнится, Ольга, еще не вытащит пирог из духовки, а Кристофер был уже на кухне, и пока она ходила в зал, чтобы позвать мужчин, которые сидели на крыльце курили и разговаривали о работе или спорте, Крис уже успевал съесть пару кусочков. Давно это было, но сегодняшним вечером казалось, что прошлое вернулось, что вот-вот откроется дверь и в кухню, наполненную сладковатым ароматом, войдут два человека ушедших на всегда.