Павел Шаров - Схватка со временем

Для того, чтобы исключить это неудобное явление, мы выполнили вращающийся цилиндр, поставленный перпендикулярно поверхности Титана, сначала в виде чаши.

Чаша расширяется, искусственная сила тяжести увеличивается, и края ее становятся круче и круче. Когда диаметр чаши достигает двухсот метров, то при скорости вращения цилиндра в три оборота в минуту искусственная сила тяжести становится равной силе земного притяжения. Дальше можно заменить сложную форму чаши простой формой трубы. А как же быть с теми восемью градусами, возникающими за счет гравитации Титана? Да очень просто. С момента достижения искусственной силы тяжести, равной земному притяжению, чаша приобретает форму не трубы, а рупора с наклоном боковой стенки как раз на эти восемь градусов. Мы опять приобретаем ровную поверхность пола. Но не все так просто. С увеличением высоты рупора диаметр его увеличивается и, соответственно, увеличивается искусственная сила тяжести за счет увеличения скорости при сохранении количества оборотов цилиндра в минуту. Поэтому пришлось через каждые пятьдесят метров высоты цилиндра уменьшать раскрыв рупора до первоначальной величины и делать небольшие эскалаторы для перехода персонала и рифленые съезды для транспорта. Мы эти участки в пятьдесят метров называем секциями.

Есть еще одна особенность в этой конструкции. Там, где величина силы гравитации не имеет существенного для нас значения, там мы используем полезную площадь для других целей: автоматические системы управления, складское хозяйство, агротехнические комплексы, ремонтные мастерские с роботами в качестве исполнителей, и прочее. Для этого в рупоре есть еще рупор, у которого радиус обращения вокруг центра меньше, скорость перемещения стенок рупора меньше и, следовательно, искусственная сила тяжести тоже меньше. Естественно, что предусмотрены конструкции переходов с этажа на этаж.

– Простите, Максим Максимович, – обратился к нему врач Евгений Разуваев.

– Да, да, пожалуйста.

– На какую высоту вознеслась эта конструкция?

– Пока на семьсот метров.

– Представляю себе, что будет, когда что-нибудь произойдет с двигателями, и конструкция перестанет вращаться, – произнес взрывник Василий Петрович.

– Ничего особенного, – тут же среагировал Костя, – мы сначала по инерции покатимся со скоростью в сто километров в час по остановившемуся полу, а потом завертимся в хаотическом движении, обгоняя друг друга и стремясь опять-таки к той дырке, в которую вошли. Я уже сосчитал: с высоты, например, в двести метров мы будем лететь с ускорением в 1,35 метров в секунду за секунду, ни много ни мало, 17 секунд и влетим во входную дверь со скоростью 23 метра в секунду, что равносильно 83-м километрам в час. Это все равно, что прыгнуть без парашюта с крыши многоэтажного дома на родине человечества Земле.

– Кости соберем, – констатировал врач Разуваев.

– Я понимаю, – прервал дискуссию Максим Максимович, – но я должен добавить пару фраз к сказанному, потом накормить вас нашими деликатесами, а уж потом совершить путешествие по всем площадям базы и решить другие вопросы. А добавить я хотел следующее: принято решение прекратить наращивать высоту конструкции. Но не по той причине, которую красочно нарисовал нам Константин Георгиевич, а по причине усложнения требований к ее устойчивости. Однако база разрастается, и рядом будет строиться еще одна такая конструкция, а также совершенствоваться подледный космопорт, который вы так и не успели разглядеть. Что же касается аварийной ситуации, то в конструкции предусмотрен выброс сетей на разных уровнях, в которые вы, молодой человек, попадете, не успев набрать скорость. Итак, встали и бодрым шагом в столовую.

Еще одна дверь, и мы в обширной столовой. И снова масса неожиданностей.

Во- первых, я увидела только кресла, по-видимому, намертво укрепленные к полу. В соседнем помещении через открытую дверь было видно большую по размерам кухню, где несколько поваров готовили ужин для обитателей Титана.

Когда мы подходили к креслам, со стороны кухни к нам устремились тележки с ужином. Каждая из них заняла место между четырех кресел. Во-вторых, вопреки ожиданиям, на столе были не банальные консервированные кушанья. Здесь все было, как в хорошем кафе. От фарфоровой кастрюли с половником распространялся запах куриного супа, возбуждающий аппетит. На второе предлагалось филе семги с жареным картофелем. И, наконец, на столе стояли несколько графинов с различными соками и ваза со свежими фруктами.