Михаил Климовицкий - Первобытные острова

Молодых отпустили в цветущую степь с парой навьюченных оленей. Род пастухов уже откочевал на дальние пастбища, и они пошли следом. Их сопровождали белый волк с волчицей и четырьмя волчатами.

У девушки были черные блестящие волосы по пояс, у юноши светло-рыжие по плечи. В маленьком озере вода уже прогрелась. Они сбросили шкуры, оставив только свои, и побежали в воду. Потом он развел костер и она сушила волосы, а он расчесывал их деревянным гребнем. Затем она нагнулась и взялась руками за корни березки. Белый волк внимательно смотрел на них и ничего не понимал.

Когда вода немного спала, Отец с охотниками и амазонками по гребню порога перешли на остров, чтобы убить носорогов, которые никому не давали житья, а переплывать на берег не хотели или боялись. Рыть ловчие ямы на пляжах было трудно. Работать приходилось только по ночам, спасаясь от носорогов. Рыли рогами оленей и каменными скребками.

Отец сидел у гробницы на острове и смотрел на сцены охоты, нанесенные красной охрой на стены пещеры. Особенно его привлекала сцена ловли большой рыбы с привязанным медведем. Он долго думал. Утром охотники, следившие за самкой носорога, показали ему большую сосну, о которую самка повадилась чесаться. Видимо линяла. Дерево было старое, толстые сучья начинались на высоте в четыре человека и были голые. Старший охотник приказал готовить большие камни. Их заворачивали в шкуры и привязывали веревки из оленьих жил. Ночью камни волоком тащили под дерево и до утра затаскивали наверх, перекидывая веревки через сучья, и там закрепляли. Утром все следы работы тщательно маскировали. Носорог приходила и чесалась то одним, то другим боком. Наконец, камни привязали, и настал день большой охоты. Ночью Отец затаился на сучьях с острым топором.

Носороги плохо видели, но у них были хорошие нюх и слух. Поэтому отец вымазался весь глиной и смолой наголо. Охотники с тяжелыми копьями и амазонки с большими луками спрятались в ельнике за деревом. Камней на дереве было несколько. Хотя бы один из них надо было, перерубив веревку, сбросить так, чтобы он упал на носорога и свалил его с ног. После чего в ход пошли бы копья и стрелы, поражая носорога в живот и другие незащищенные толстой шкурой места.

Солнце поднялось, и самка носорога пришла под большую сосну. Она долго принюхивалась и пряла ушами, что-то заподозрив, но потом стала тереться о ствол боком, так что дерево задрожало. Отец примерился и рубанул по веревке. Метровый камень с высоты в 6 метров рухнул на зад носорога, самка присела, но не упала. Тогда Отец вытянулся на суку и рубанул второй пакет. Камень ударил по касательной по большому животу самки, и она упала на бок, Отец, не удержавшись, полетел вниз. Остальные охотники подбежали и вонзили копья в живот самки, большие стрелы впились ей в челюсть и под хвост. Но самка поднялась вся в крови и растоптала Отца и еще двух человек, прежде чем упасть навсегда. Через несколько минут на рев раненной самки примчался носорог-самец и, опьянев от луж крови, стался бросаться на дерево, бодая его рогом. В результате самый большой камень, привязанный к стволу, сорвался и нанес ему смертельную травму. Такого количества мяса на острове еще никогда не было, досталось и людям и медведям и мелким животным. А кости пошли на закладку яранги.

Гибель Отца, который должен был сменить своего отца-шамана, была очень большой потерей для племени северян. Старший сын ушел с караваном, и его хотели вернуть. Но и он еще не знал всех шаманских обрядов. Когда печальная весть пришла на берег, младший отправился на остров хоронить отца, а потом к деду срочно учиться на шамана. Останки отца положили рядом с гробницей Отца амазонок на вершине острова.

Тушу носорога-самца род амазонок поменял у пастухов на рулоны шерсти овцебыков и шкуры. Пастухи ставили новую ярангу, им нужны были кости мамонта. Охотники помогли им разделывать его в овраге, а потом крупные кости потащили на волокушах мамонты-самки. Но сначала они подошли к загону Мамы, которая долго обнюхивала эти кости, а череп забрала к себе. У нее было уже много черепов ее сородичей и весной, когда кости освобождались от снега, она играла с ними, как бы беседуя и вспоминая. Все не занятые взрослые и дети с трепетом наблюдали, как Она разговаривала с предками.

Шаман очертил круг на краю стойбища, и по его указаниям стали устанавливать кости для новой яранги пастухов.