Minor Ursa - Реализаты (СИ)

— Для вас приготовлен номер в гостинице и открыты счета в BNY Mellon, — волнуясь, говорил сидящий на переднем сиденье кадиллака мистер Гилельс. — Если вам удастся справиться с ситуацией, на каждый из них будет переведена сумма, эквивалентная годовому окладу практикующего врача.

В окрестностях госпиталя Томасон всё было спокойно. Паника начиналась там, где заканчивался приёмный покой.

Она читалась в глазах у попадавшихся навстречу докторов, в отсутствии в здании гражданских, не имеющих отношения к медицине, и в мелькающих тут и там жёлтых противочумных костюмах.

— Эта штука передаётся воздушно-капельным путём, — встречавшая их юная врач ткнула пальчиком в сторону закрытого инфекционного бокса. — Это наш первый заболевший.

Роберт и Лукаш, долгое время лишённые всякого женского общества там, наверху, теперь с умилением разглядывали вблизи тонкие девичьи руки и млели от несвоевременного счастья.

А с той стороны, в боксе, разметавшись на большой белой больничной кровати, лежал маленький мальчик-латинос.

— Ему восемь. Его привезли к нам утром с гипотермией и неработающими почками. Единственное, что мы можем для него сделать — это нагреть инкубатор до тридцати шести и шести. Мы даже не в состоянии поставить ему капельницу, потому что стенки его сосудов не пропускают воду.

Роберт и Лукаш переглянулись. Лукаш открыл было рот, но Роберт его опередил.

— А где спят остальные? — вкрадчиво спросил он.

— А как вы… Да, к вечеру их стало триста и все они спят…

Юная доктор растеряно подняла на Роберта большие голубые глаза, и он с удивлением обнаружил внутри себя целую гамму противоречивых, но очень сильных чувств. Тут была не только радость от восхищения в глазах красивой женщины, но и отчаяние от сознания того, что его собственное тело утонуло в щенячьем восторге и практически перестало ему подчиняться.

Он удивился собственным эмоциям, затем удивился тому факту, что удивился, а затем вдохнул поглубже и попробовал улыбнуться самым что ни на есть непринуждённым образом:

— Видите ли… простите, как вас зовут?

— Лара…

— Видите ли, Лара, если мембранный транспорт нарушен настолько, что сквозь клеточные стенки не идёт даже вода, то мозгу больше ничего не остаётся, как спать. Так всё-таки где они спят?

— Мы выделили под них два отделения. Одно — детское, то, на котором мы сейчас находимся. Другое — в левом крыле. Там взрослые. Детей — чуть больше двухсот.

Роберт слушал её и не слышал. Да, она была хороша. Да, её присутствие доставляло ему массу удовольствия, но то, что находилось там, за стеклом инфекционного бокса, впечатляло его не меньше, а то и больше: хрупкое обездвиженное мальчишечье тельце, если приглядеться к нему повнимательнее, напоминало не то статую, не то сошедший с ума компьютер. Оно не было безжизненным, но жизнь, теплившаяся в нём, была похожа на мелодию, отстукиваемую на рояле без струн. Вроде и есть, а вроде и далеко не вся.

— Ого, — почти весело заключил он. — Сейчас у него немного похолодает.

Ая очень хотела, чтобы брат у неё родился в новогоднюю ночь. В качестве подарка для себя. И матери незачем было об этом знать.

Жизнь реализата была одновременно намного ярче жизни обычного человека и намного предсказуемее, причём вне всякой зависимости от возраста. И она уже успела свыкнуться с этим.

Задолго до рождения Мэтта Ая знала, что глаза у него будут изумрудного цвета, а волосы — такими же рыжими и такими же непослушными, как и у неё самой. Ей нравилась его внешность: нос пуговкой, широкий улыбающийся беззубый (точь-в-точь как у лягушонка) рот и пальчики — настолько нежные, что будь там, где он сейчас плавал, свет, они были бы прозрачными.

Ей нравилось наблюдать, как он растёт: как зевает по вечерам вместе с матерью, как просыпается по утрам, как гримасничает.

Она знала, что ему уже нравится найденный в сети и присланный Бенжи мелодичный "Twilight" и ужасно не нравится гудение домашних детекторов движения.

Конечно, она пока ещё не знала, что звать его будут Мэтт, что прожить на Альфе ему предстоит всего семь лет, и что все эти семь лет он будет обожать её так, как месячный щенок обожает доброго и щедрого хозяина.

Как и любой другой реализат, она видела настоящее, но будущее не было для неё строго определено. К нему из настоящего тянулись незримые нити, однако переплетение их было скрыто где-то там, за горизонтом.

Родился Мэтт ровно в полночь по Гринвичу в ночь на первое января 2323 года.