Ночью на улице шёл снег, — мелкая густая крупка. Его не было видно, но было отчётливо слышно, как он шуршит по тонкой косой крыше и металлическому косому отливу.
Кровать, на которой они лежали, совсем не походила на монастырскую койку — она была большой, двуспальной, с красивым шёлковым бельём, двумя выкатными ящиками и вычурным кованым изголовьем.
Бенжи растянулся на ней по диагонали, закинув скрещённые ноги на изголовье и свесив свою терракотовую голову к полу.
— Меня уже начинает тошнить от ожидания, — сказала Ая.
Голова её тоже почти доставала пола, но только с другой стороны кровати.
— И чего ты ждёшь?
— Финала событий.
Бенжи перекатился на кровати и притянул Аю к себе, оказавшись с ней лицом к лицу.
— Уж очень все они относительны, эти финалы, — сказал он, слегка касаясь губами мягких человеческих губ. — Тогда уж жди вовлечения.
Ая усмехнулась, от этой усмешки комната всколыхнулась, как, бывает, колышется в горячем воздухе марево, а потом пошла широкими расплывающимися кругами, и в этих расходящихся волнами кругах их роскошная кровать съёжилась до обычного топчана, а оба они оказались на самом его краю и плавно съехали на пол.
— Этого-то как раз ждать, вроде как, и незачем.
Несколько секунд Ая смотрела в так и оставшиеся у самого её лица глаза андроида.
— Пойдём, — сказала она наконец, вставая. — Пойдём, пойдём.
— Ты знаешь, сердце моё, иногда мне кажется, что я больше пригодился бы для закручивания гаек на каком-нибудь более или менее отлаженном конвейере в каком-нибудь относительно сухом тихом месте, — осторожно посетовал Бенжи, с опаской глядя на то, как снег забивает в приоткрытую Аей дверь. — Может, ты сжалишься, и я постою в ожидании тебя где-нибудь в углу этой дивной прихожей?
— Брось, Бенжи, — уже в дверях отмахнулась Ая. — Когда это тебя пугала погода?
Пару мгновений андроид ещё постоял на пороге, удручённо качая головой, а потом пошёл следом, в снег.
— Пойдём, пойдём, — донёсся до него откуда-то из темноты тихий смех. — Всё будет хорошо: они покажут тебе вовлечение — совершенно бесплатно и без регистрации.
* * *
Бенжи закрыл за собой дверь. Снаружи, уже в паре метров от монастырских строений, ночь была так черна, что его тонкой оптики не хватало на то, чтобы выделить в ней что-нибудь и зацепиться за это взглядом.
— Вот она, вечная проблема одновременности постоянства и перемен, — сказал чей-то скрипучий голос, и из тьмы рядом с ним медленно проступил неуклюжий долговязый силуэт.
Существо было тощим и длинным, как фонарный столб, намного выше Бенжи. Оно наклонилось, разглядывая андроида — так разглядывают случайно попавшегося на дороге муравья, и молча улыбнулось ему: пойдём со мной? а потом, не дожидаясь ответа, снова шагнуло во тьму.
Бенжи открыл было рот, но передумал, махнул рукой и шагнул следом, а застывший в монастырском дворе невидимый никем земляной голем приоткрыл глаза и проводил их обоих тяжёлым каменным взглядом.
* * *
Шаг во тьму оказался шагом в озарённую светом гигантскую анфиладу, — свет был так нестерпимо ярок, что Бенжи от неожиданности даже зажмурился, а когда открыл глаза, долговязый спутник его уже шагал далеко впереди.
Место, в котором они оказались, было ошеломляюще грандиозным, и покрывавший его стены тонкий резной орнамент высоко вверху терялся, сливаясь в сплошной неразличимый набор ярких пятен.
Бенжи замешкался и оглянулся: сзади — как, впрочем, и спереди — анфилада уходила так далеко, что конец её разглядеть было невозможно.
— Пойдём, пойдём, Бенжи… — гулко гудело само пространство, и Бенжи, вздрогнув, побежал догонять спутника.
* * *
— А ты быстро бегаешь, — сказало существо, как только Бенжи поравнялся с ним. — Расскажи, что ты думаешь о вовлечении.
— Я? — в замешательстве переспросил андроид, торопливо переставляя ноги и чувствуя себя одновременно маленьким, беспомощным и до невозможности бестолковым. — Судя по всему, в настоящий момент я вовлечён. Но я так и не понял, во что. Что это?
— Коридор, — усмехнулось существо.
— Я… — снова начал было Бенжи.
— Я знаю, — перебил его таинственный спутник. — Ты хотел спросить, зачем он и что ты тут делаешь. Будем считать, что ты просто наблюдатель, попавший в место, где рождаются перемены. Смотри! — и он гостеприимно развёл своими длинными руками по сторонам.
От этого движения покрытые орнаментом стены медленно просветлели, стекленея, стали прозрачными, и Бенжи увидел, что там, за ними — везде, насколько хватает глаз — огромными многоярусными конструкциями шевелится механическая жизнь.
Читать дальше