Геннадий Прашкевич - Костры миров (сборник)

Я знал.

Куражиться Серп умеет.

Перед самым отходом с Кунашира на Итуруп, когда мы уже загрузили снаряжение на борт попутного сейнера, Серп Иванович внезапно исчез. Вот только что был рядом, сопел, бухтел, ругался, жаловался на спину, и вдруг — нет его!

Разыскивая Сказкина, с таким трудом выловленного мною в поселке Менделеево, я тщательно обошел все немногочисленные кафе и столовые Южно-Курильска. Да, говорили мне. Был Серп. Но вот, говорили мне, нет Серпа.

Понимая, что в Южно-Курильске прием Сказкину, как старожилу, обеспечен чуть ли не в каждом доме, я, выругавшись, избрал самое простое: вернулся в гостиницу и пристроился у телефонного аппарата. Где ему еще искать меня? Ведь на борт сейнера его без меня все равно не пустят.

И оказался прав.

Поздно ночью раздался длинней телефонный звонок.

— Начальник! — нетвердо, откуда-то издалека сказал голос Сказкина. — Поздравь, начальник! Обмыл я отход! За двоих обмыл! Пруха нам будет!

— Ты еще на ногах? — спросил я.

— На ногах, — нетвердо сообщил Сказкин и уточнил: — Но опираюсь на посох.

— А где именно ты опираешься на посох? Где тебя можно найти и лично поздравить с обмывкой?

— Не знаю, начальник. Потому и звоню, что не знаю.

— Но где-то же ты стоишь! — повысил я голос.

— Это так, — согласился Сказкин. — Кажется, я стою в будке.

— В собачьей? В сторожевой? Или все-таки в телефонной? Какая она, эта будка? Определи.

— Она… — задумался Сказкин. Но определил: — Вертикальная!

— Они все вертикальные! Не торопись, Серп Иванович. Сам знаешь: смотреть мало, надо видеть! — это я льстил Сказкину. — Главное в таких ситуациях это точно определиться. Что там вокруг тебя?

— Стекло и металл! — с гордостью сообщил Сказкин. — Стекло и металл! Правда, стекло битое.

— Ты мне скажи, Серп Иванович, что там находится рядом с твоей будкой, тогда я смогу тебя разыскать. Дай примету, пусть одну, но точную.

— Есть примета! — радостно заорал Сказкин. — Есть!

— Тогда говори!

— Воробей! Воробей на ветке сидит!

— Ну, ну! — поощрил я Сказкина. — Это куст или дерево? Если дерево, то какое?

— Да махусенький воробей! — растроганно кричал Серп Иванович. — Друг природы! Совсем махусенький, его и понять трудно! Но сидит, это точно. И клюв у него как шильце!

— Ты мне еще укажи длину его коготков! — взорвался я.

И правда, услышал:

— Да совсем махусенькие!

«Как ни бесчисленны существа, заселяющие Вселенную, — вспомнил я слова древней книги, — все равно следует учиться их понимать. Как ни бесчисленны наши желания, все равно следует учиться управлять ими. Как ни необъятна работа, связанная с самоусовершенствованием, все равно надо учиться не отступать ни в чем. И какой бы странной ни казалась нам абсолютная истина, все равно следует не пугаться ее!»

Я лежал в пещере, выточенной временем и водой в шлаковой прослойке между двумя древними лавовыми языками, и мне снилось: Серп Иванович варит рисовую кашу. Рис он выменял у Агафона на мои казенные сапоги и спальник. Развариваясь, рис медлительно течет в океан. Край рисового потока злобно надкусывает Краббен и приглядывается к Сказкину. Тогда, пугаясь, Сказкин начинает удирать от Краббена по вязкому краю рисового потока, и я мстительно ору: «Поддай, Сказкин! Шайбу!»

Кто сказал, что Серп не молод?

«Молод, молод…» — шептал я, просыпаясь.

И глядел вниз.

Может, стоит рискнуть? Может, Краббен спит? Может, он давно ушел в нейтральные, а то и в чужие воды? Я бы мог спрыгнуть на пляж, добраться до фала и в одно мгновение вознестись на недосягаемый для Краббена гребень кальдеры.

А если он не спит, если он затаился? Если вон та глыба в тени — вовсе не глыба? Если Краббен терпеливо ждет именно такого моего решения, устроившись среди подводных камней?

Малоприятные, пугающие мысли теснились в моей голове, но вот странно — даже пугаясь, я мысленно видел кое-что приятное.

Например музей.

Огромный музей современной природы.

Огромный просторный зал, целиком отведенный всего для одного, зато исключительного экспоната.

Табличка над экспонатом.

«Краббен тихоокеанский.

Единственный известный в наше время вид.

Открыт и отловлен в водах кальдеры Львиная Пасть начальником Пятого Курильского отряда младшим научным сотрудником геологом Т.И.Лужиным и полевым рабочим С.И.Сказкиным».

«Ну да, Сказкиным! — возмутился я. — Трус проклятый!»

И, подумав, перед именем Лужина поставил достаточно высокую научную степень, а имя Сказкина вообще стер.