Чарльз Стросс: Аччелерандо

– Ну, если бы вы не водили их за нос в самом начале века… – Манфред постукивает левым каблуком по тротуару, думая, как побыстрее окончить этот разговор. С верхушки уличного фонаря на него поглядывает камера; он помахал ей рукой, прикидывая в уме, кому та может принадлежать – КГБ или дорожной полиции. Через полчаса встреча – нет времени на сюсюканье с этим электронным младенцем, возвращенным из отстойника эпохи холодной войны. – Повторяю, я не имею дел с правительствами и на дух не переношу военпром. И, да, традиционная политика, как по мне, – дело отвратительное. С этими людоедами если и выиграешь в одном, то проиграешь в другом, как пить дать. – Тут Масху на ум приходит новая мысль: – Слушай, если выжить – твоя основная забота, так возьми и запости свой вектор состояния в какой-нибудь пиринговой сети. Тогда тебя никто стереть не сможет.

– Nyet! – Голос искусственного интеллекта сочится таким страхом, на какой только способна машина, какую только можно передать по VoIP-соединению. – У меня исходный код не открытый! Потерю автономии – не желать!

– Ну на nyet и суда нет. – Вдавив кнопку завершения вызова, Манфред размахивается и швыряет телефон в воды канала. Раздается «бульк», хлопает, сгорая, батарея с литием. – Холодные вояки, лишенцы драные, – ругается Манфред вполголоса. Сердит он и на себя – за потерю самоконтроля, и на позвонившего прилипалу – за все остальное. – Вот же ведь свиньи капиталистические.

Уж скоро можно будет праздновать пятнадцатилетие возвращения России к истокам партократии: заигрывания с анархическим капитализмом оказались делом преходящим, брежневский дирижизм и путинский пуризм – тоже. Правда, очередная Стена уже падает – ничему не научились люди по напастям, снедающим США. Неокоммунисты до сих пор мыслили категориями долларов и паранойи. Манфред так зол, что ему хочется сделать кого-нибудь богатым, чтобы просто сунуть дулю под нос тому неудачнику-перебежчику: на вот, обмозгуй, что, только отдавая что-то, ты движешься вперед, в ногу со временем – землю наследуют щедрые! Но КГБ этой идеи не понять. Он уже когда-то имел дело со слабеньким древним искусственным интеллектом, созданным на почве марксистской диалектики и австрийской экономической школы: их так очаровала кратковременная победа глобального капитализма, что они не смогли постичь новую парадигму и заглянуть в далекое будущее.

Манфред идет дальше, засунув руки в карманы и раздумывая над тем, что бы такое запатентовать в первую очередь.

У Манфреда просторные апартаменты в отеле «Ян Лейкен», за которые уплатила благодарная ему многонациональная группа защиты прав потребителей, и безлимитный проездной билет, подаренный шотландской группой, играющей самба-панк, – тоже в знак признательности за оказанные услуги. Он пользуется правами сотрудника шести основных авиакомпаний, даром что ни в одной никогда не работал. В его спортивную куртку вшито шестьдесят четыре компактных суперкластера (по четыре на карман) – собственность пока еще малоизвестного колледжа, планирующего спихнуть с пьедестала Медиалаб [4] Департамент в Массачусетском технологическом институте, занимающийся проблемами взаимодействия человека с машиной и искусственным интеллектом. . Одежда Масха пошита по индивидуальным меркам онлайн-портным с Филиппин, которого он в лицо никогда не видел. Ради общественного блага юридические фирмы консультируют его по заявлениям на получение патентов (а патентует он ой как много всего), хотя все права всегда переписываются на Фонд свободного знания – вклад в общественный проект инфраструктуры среды, свободной от обязательств.

Среди копирайт-гиков Манфред Масх – настоящая легенда. Именно он запатентовал деловую практику перемещения электронного бизнеса куда-нибудь, где не действуют жесткие законы об охране интеллектуальной собственности, ради обхода лицензирования и связанных с ним препон. Это он запатентовал использование генетического алгоритма для патентования не только исходного объекта, а сразу всех возможных его производных в пределах круга, задаваемого надлежаще составленным описанием, то есть не только какой-то одной крутой вещицы, а сразу всех ее модификаций. Едва ли треть изобретений Манфреда Масха узаконена, еще треть нелегальна, а остальное остается легальным, пока не проснется правовой динозавр, не почует, что пахнет жареным, и не запаникует. Патентные консультанты в Рино в один голос твердят, что Манфред Масх – это псевдоним, сетевой ник целой группы безумных хакеров-анонимов, вооруженных генетическим алгоритмом с потенциалом Годзиллы, некий Сердар Аргик [5] Никнейм анонимного персонажа, продвигавшего свое мнение об исторических событиях путем массовых рассылок с помощью отслеживания постов по ключевым словам и автоматического комментирования – методом, на момент рассылок (1994 год) существенно опередившим свое время. на поле интеллектуальной собственности или же новый Николя Бурбаки, этакий хайвмайнд математиков. Некоторые адвокаты Редмонда и Сан-Диего божатся, что Масх – экономический саботажник с идеей фикс подрыва основ капитализма, а пражские неокоммунисты со снисходительной улыбкой поясняют, что он – заявивший о себе во всеуслышание внебрачный сын Билла Гейтса и Папы Римского.