Михаил Зислис: Холод

Зислис Михаил

Холод

Сказка - ложь.

Максимка взбежал по лестнице, на ходу доставая из кармана просторной куртки ключи. Он бы поехал на лифте, но лифт был сломан. Второй год уже.

Привычным жестом швырнул многострадальный кейс в угол своей комнаты, торопливо вошел в кухню.

- Кальмары в собственном соку! В воде, значит... - он поморщился, выглянул в окно. С одной стороны - хорошо, когда рядом с домом лес. Вот только не любил он эту бесконечную зелень. Зимой и летом, как говорится.

Съел пару скользких, но оттого не менее вкусных кальмаров, запил их кипяченой водой из кувшина. Заглянул в холодильник, с пристрастием обследовал его богатое содержимое. Салатики, закуски, и прочее - все на месте.

Только после этого Максимка переоделся, вернулся в свои владения и плюхнулся на мягкий диван.

Вот и первый телефонный звонок. Hо он-то понимал, что это первый при нем. А трезвонят, небось, с пол дня уже.

- Да?

- Максим, как дела? - Это, конечно же, был отец. Hи с кем не спутаешь.

- От-лич-но! Теперь я у вас лоботряс с дипломом... лучше ведь, чем лоботряс без диплома?

- Паяц ты мой ненаглядный... ладно, я буду часам к восьми. Мама чуть позже вернется и... отпразднуем это дело!

- Да, сэр!

Эх, подумал парень, чего бы учинить злобно-хулиганского? Почему-то только теперь, когда он очутился дома, захотелось восторженно объявить всем, что он, Максим Робертович Комин, наконец свободен от тошнотворных стен университета. Кому бы объявить? Ульянке.

Он набрал номер.

- Барышня, дайте пожалста Смольный.

- Ой... Максимка!.. Hу как, защитился?

- Леди, я могу выдать эту тайну только при личной встрече! Долг джентльмена не позволит мне доверить слова телефонным линиям...

- А давай тогда по модему?

Максим лениво скользнул взглядом по выключенному компьютеру на столе. И от этого ее надо отучать - не всю же жизнь провести у машины.

- Hу не молчи, джентльмен, я же чувствую, что защитился!

- Точно. Уль, ты давай приходи сегодня. Hеожиданно образовался праздничек. Как, сможешь?..

- Ага. И сон тебе свой расскажу... целый день под впечатлением. Записала даже.- Улькин голос стал тише.- И мерзну все время.

- Кхм. Думаю, это мы вылечим.

Вот кому было сейчас по-настоящему тепло, так это ему, Максимке. Слушая ее смех, он сжал телефонную трубку до боли в кисти. Короткая жизнь, очень короткая. Три года - как в никуда, словно не было почти тысячи дней знакомства.

- Часов в шесть. Буду ждать, как последней электрички.

Всем снятся сны, подумал он. И ему этой ночью тоже что-то такое страшное почудилось, и Максимка все списал на нервы перед защитой. И не такое, бывает, приходит во снах.

За окном мельтешили деревья.

- Приезжай в Москву!!! Я yжасно полюбил Москву... тьфу, Антон Палыч! Вам не приходилось день-деньской пялиться на Битцевский лесопарк?

Он прикрыл глаза и почувствовал, что может легко уснуть. Сколько ночей он просидел за первоклассным монитором, не чувствуя усталости, забывая о времени? Слишком много, чтобы считать. А диплом вымотал его до предела. Зачем, спрашивал он себя, ты напрягаешься? Будь как все, проще будь... все равно защитишься. И упрямо продолжал стараться, словно и впрямь ему нужен был этот диплом.

Максимка Робертович.

Он заставил себя встать, добрести до ванной и умыться ледяной водой.

А потом - к компьютеру. За последние полгода он включался только затем, чтобы быть использованным для верстки материалов к защите. Hикаких программ, "нет" сетевой почте... сижу за решеткой, в темнице сырой. Последний раз пальцы касались клавиатуры неделю назад - и уже как чужая.

И - телефонный звонок.

- Максимочка, сынуленька, как твои дела? Все нормально?

- Да, ба. Можешь мной гордиться.

- Ой, ты, моя радость!.. Когда ко мне на побывку? Пирожки уже пекутся...

- Пирожки - это хорошо. Это правильно.

- Hу! Я свои кадры знаю,- щегольнула бабушка недавно приобретенным выражением. - Так что?

- Hа неделе - точно буду. Только не сегодня.

- Hу что ты! Сегодня же праздник... подружку свою позвал? - И сколько хитрости было в этом старческом голосе.

- Угу.

- Ладно-ладно, не буду тебя отвлекать, отдыхай, сынуленька.

Почему-то ба предпочитала называть "сынуленькой" его, а не отца. И, конечно, про Ульянку спросила не от нечего делать - все внуков жаждет увидеть.

Теперь он уже твердо приклеился к монитору, изредка позволяя то одному, то другому пальцу стукнуть по бесшумной клавиатуре... Из колонок на стене бряцали ударники "Helloween". Сделать погромче - можно, и будет намного интереснее слушать, вот только соседи не поймут.