Федор Кабарин - Сияние базальтовых гор (Художник Б. Бобров)

— Вот и подумайте, всесторонне обмозгуйте оба варианта. От быстроты подачи горючего будет зависеть мощность мотора да и более полное использование самого горючего.

— Всё это так, Пётр Кузьмич. Но на какое горючее рассчитывать? Мне не известен ни удельный вес топлива, ни степень и быстрота его сгорания, ни даже, сама формула смесей, знание которых, вы знаете, для меня очень важно. Так, фантазирую, строю всё на предположениях, и может оказаться, что работаю впустую.

Без чего можно было обходиться вначале, стало необходимым теперь. Нужна помощь химиков…

Пётр Кузьмич внимательно выслушал своего ученика, как бы проверяя, хитрит или действительно ничего не знает о научных находках лабораторий института. Потом подошёл к Антону и положил руку ему на плечо:

— Ваши опасения, Антон Савельевич, напрасны. Есть люди, которые знают рецепт получения именно такого горючего, какое нужно для проектируемого вами двигателя.

И они обеспокоены так же, как и вы, только обратной стороной дела: есть горючее, но пока нет для него двигателя.

Пётр Кузьмич усиленно задымил папиросой, искусно пуская под потолок завихряющиеся кольца дыма. Затем подошёл к Споряну, пододвинул ближе кресло и начал рассказывать своему ученику в общих чертах, основные данные нового топлива, над которым работал ряд лет. Это не было разглашением тайны получения нового горючего, добытого пока в лабораторных условиях, но давало конструктору некоторые отправные положения для работы над проектом двигателя.

С этого и началось настоящее творческое содружество маститого учёного с молодым, начинающим конструктором, неожиданно прерванное обстоятельствами, о которых читатель узнает из следующих глав.

Кандидат географических наук Эмиль Яковлевич Фирсун сидел в кафе, поминутно поглядывая на дверь. Чтобы не привлечь внимания, он заказал чай с лимоном и теперь сидел, медленно помешивая его. Приехал Фирсун в этот город в творческую командировку: работать над докторской диссертацией. Собрав необходимый материал, он уже подумывал об отъезде, как вдруг получил очень лаконичную записку:

«Завтра после двенадцати жду в кафе «Волга». — Ефим».

«Даже в командировке нашли», — подумал он с раздражением.

Теперь, задержавшись дольше обычного в кафе, Фирсун начал нервничать. Прошло уже полчаса, а к нему никто не подходил. Большинство столиков было свободно: время перерыва кончалось. Наконец, он услышал за спиной голос:

— Прошу за мой столик, товарищ, здесь больше света.

Фирсун обернулся. За столиком у окна сидел — одновременно с ним вошедший в кафе человек неопределённого возраста с пергаментного цвета лицом. Фирсун взял свой стакан, пересел за столик у окна и осмотрелся: поблизости никого не было. Официантки переговаривались с буфетчицей в противоположном конце зала. Незнакомец заговорил полушёпотом:

— Персональное задание разведцентра вам, «Брюнет-прима», — сфотографировать чертежи двигателя Споряну. Вы имеете доступ в ЦАВИ. Командировку продлим…

Через несколько дней встретимся. — Незнакомец поднялся, сказал нарочито громко:

— Благодарю за компанию. До свидания! — И вышел.

Минуты через две покинул кафе и Фирсун, думая: «Легко сказать: сфотографируй. А если заметят?..» За этими невесёлыми думами прошла остальная часть дня. А на следующий день Фирсун пошёл в библиотеку института присмотреться. «Может, и улыбнётся фортуна…» — утешал он себя.

Не успела Вера Михайловна — секретарша директора института — переступить порог кабинета заведующей библиотекой, как комната заполнилась её весёлым звонким голосом:

— Фаина Григорьевна, готовьтесь к выходу в большой свет. Скоро выпускной вечер, грандиозный бал. Иду заказывать пригласительные билеты. Полковники, генералы будут. Маршал приедет…

Пока подруги делились последними новостями, высказывали свои соображения о предстоящем бале, в кабинет вошёл муж Фаины Григорьевны — начальник АХО института — в сопровождении жгучего брюнета, внешне напоминавшего кавказца.

Начальник АХО любезно пожал руку Вере Михайловне и представил её незнакомцу:

— Секретарь начальника ЦАВИ, Вера Михайловна.

— Очень приятно. Эмиль Яковлевич Фирсун — начальник метеоотдела Института прогнозов, — с галантным поклоном отрекомендовался брюнет.

— Ну, а с Фаней, надо полагать, вы знакомы, — улыбнулся начальник АХО и, повернувшись к Вере Михайловне, пояснил: — Эмиль Яковлевич — супруг моей младшей сестры Сони… Стал кандидатом наук и забыл дорогу к родне.