Коллектив авторов - Великий зверь Кафуэ

Миссис Джебвей принесла чай и критически взглянула на профессора.

— Напрасно ты сидишь с таким мрачным видом, — сказала она. — Автор растекается, как елей. Если журнал имеет вес, это пойдет тебе на пользу. Я прочитала вчера.

— Не в том дело. Ни хула, ни похвала этого господина не имеют никакого значения. Я просто задумался сегодня над собственной ограниченностью. Хотел бы я жить в будущем, когда раздвинутся границы человеческих познаний…

— Никто и никогда не познает больше нас. Человечество и так знает чересчур много благодаря таким людям, как ты. Об этом сказано в Писании.

— Нет, мы только в начале пути. Человек — такой несовершенный, неполноценный, бесплодный, кратковременный механизм! Проблеск новых чувств в негодной, жалкой оболочке…

— Ничего подобного! Лучше выбрось эти глупости из головы, больше гуляй и время от времени читай Библию вместо Гексли и прочих…

— Тщедушная оболочка, в которой нет ничего ценного! Если бы прошли миллионы миллионов лет, и я воскрес…

— Не знай я тебя, — сказала она, — я возмутилась бы. Мнение жены учитывается? Человек, во всяком случае, венец творения — первое создание Природы, осознающее себя живым, ее шедевр. Ничто величественней человека не возникнет на этой планете. Запомни мои слова и чаще читай Библию. А теперь пей чай и перестань говорить глупости о жалких оболочках. Ты — хорошо упитанный и хорошо выглядящий ученый, зарабатывающий тысячу в год. И если Природа сотворила когда-либо человека лучше, мудрее и добрее — я хотела бы на него взглянуть.

Профессор Джебвей вздохнул и взял чашку.

— Грядет нечто лучшее, — сказал он. — Нет, тебя никто не превзойдет, дорогая, это невозможно… но вот меня…

Миновал еще миллион лет. Перед нами ППП (Последний Писк Природы).

ППП сидел в своем стеклянном жилище и путем чистейшего ментального усилия беседовал с другими существами, обмениваясь с ними мыслями, как мы общаемся сегодня с помощью беспроводного телеграфа. ППП был мягким и розовым, а его голова напоминала непомерно разросшийся кабачок. Мозг занимал внутричерепную полость, возвышавшуюся на три фута над лицом. Глаза сверкали, как алмазы. Дышал он жабрами; рудиментарный рот был ему ни к чему, так как питался он запахами. На спине дрожали слюдяные крылья. При движении крылья становились невидимы, и он кротко порхал в воздухе.

Откуда-то вплыла жена ППП, и их глаза и мысли вступили в разговор.

— Почему природа не торопится? — сказал ППП. — Я теряю терпение, а она так медлительна. Ни в ком из наших детей я не вижу признаков улучшения и прогресса.

— Надеюсь, она не станет торопиться! — телеграфировала в ответ его жена. — Девочки в точности похожи на меня, а мальчики на тебя — и слава Богу! «Улучшение», скажешь тоже! Они самые прекрасные детки на свете, лучше не найти!

— Но я надеялся, что они…

— Эх ты, старый фантазер. Мы вершина, гребень волны, триумф Творения, мы самые-самые — мы само Совершенство!

Но ППП покачал своей громадной головой.

— Я сомневаюсь, — передал он жене.

Впервые: Western Field, 1905, Vol. 6, № 3, апрель, под назв. «The Gregosaur of Black Lake». Пер. В. Барсукова.

Д. Джозефсон (1881–1959) — писатель, в 1914-43 гг. голливудский сценарист, автор сценариев многочисленных немых и звуковых кинофильмов. Был известен адаптациями театральных произведений для немых кинолент, номинирован на премию «Оскар» за сценарий кинофильма «Дизраэли» (1929). Описанный в рассказе Орегон был хорошо знаком Джозефсону как уроженцу этого штата.

Впервые: Je sais tou, 1908, № 39,15 апреля, под назв. «Le monstre de „Partridge Creek“»; The Strand Magazine, 1908, Vol. XXXVI, № 211, июль. Пер. М. Фоменко.

Ж. Дюпуи (Dupuy, ?-1911) — французский литератор, журналист, путешественник, энтузиаст автомобилизма, в нач. XX в. продвигал планы «вторжения» американских автомобилей на европейский рынок.

Рассказ вызвал в свое время некоторый ажиотаж в прессе. Газеты писали, к примеру, что 2-й герцог Вестминстерский заключил с Дюпуи «щедрый контракт <���…> на организацию экспедиции и в том числе фрахт 4,000-тонного трампового судна, которое должно привезти прямо в Лондон живое чудовище весом в 80 тонн и даже более!» Сообщения о новой экспедиции на поиски «арктического цератозавра» вновь стали всплывать в крупных американских газетах в конце 1927 — нач. 1928 г., причем связывались с недавним (1926) открытием хребта Черского, «настоящего дома» динозавра; высказывались предположения, что цератозавр регулярно путешествует между Аляской и Сибирью «по Берингову проливу, когда лед достаточно крепок», выжил же потому, что регулярно, после недолгих периодов бодрствования впадает на 10 лет в спячку. В наши дни рассказ часто цитируется криптозоологами, которые справедливо считают цератозавра Севера полнейшей выдумкой (что не относится, безусловно, к обнаруженным палеонтологами останкам арктических и антарктических или т. наз. «полярных» динозавров).