Майк Мак-Кай: Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость

Вслед за падением нефти, посыпались нефтяные компании. Из тех, кто представлял продукцию и услуги на «URPET-2014», пятая часть уже обанкротилась, а половина — с трудом находила деньги, чтоб свет в офисе горел, какая тут конференция? Организаторы среагировали правильно: выставочный зал разгородили примерно пополам разделителем в три человеческих роста, а чтоб не резало глаз, украсили панели огромными логотипами последних спонсоров. Зато, не осталось на выставке унылых «кубиков» с единственным презентером — он же генеральный директор компании-однодневки, он же главный научный сотрудник. Компании-монстры, навроде «Шлюмберже» и «Варко», как всегда, выглядели неплохо.

Что делает на выставке независимый консультант, спросите вы? Как и все: окучиваю потенциальную клиентуру. Я не «железячник», мне «кубик» для демонстрации высшей мозговой деятельности ни к чему. Великолепное изобретение организаторов: в самом центре выставочного зала устроили «Forum», то есть по-латыни: рыночную площадь. Столики, несколько большего размера, чем в уличном кафе, и подальше друг от друга — для секретности. Великолепно разложить ноутбук и провести короткую презентацию. Чтоб потенциальный клиент был совсем счастлив, можно устроить ему переизбыток сахара и кофеина, — в мобильном «Старбакс» есть все необходимые ингредиенты.

— Аластаир! Какими судьбами, mon ami?

— Кальвин! Давненько не виделись! Как семья?

— Наслаждаются цивилизацией, хотя у Жан-Клода — до сих пор культурный шок. С круглых «отлично» — съехал на «твёрдые тройки»[52] Он же никогда не учился в частной католической школе. Ты, я слышал, тоже сбежал с каторги НХЭЛ?

Кальвин Ланц крепко сжал мою ладонь, а я — захлопнул лаптоп. Ни к чему бывшему боссу знать, я только что договорился консультировать у его конкурентов.

— Пришлось сбежать. У нас оказались разногласия в области информационной безопасности. Если не ошибаюсь, Вик Зорин у тебя работает?

— Не ошибаешься, Аластаир. Вик где-то на конференции, но потерялся. У него доклад в четверг после обеда. Проверь брошюру.

— Как ваш «трудный» газ?

— Бывает хуже. Видел, что стало с нефтяными ценами? Мы делали половину доходов от продажи лицензионного конденсата. Теперь досрочно разорвали договоры у трёх буровых. К счастью, я поднакопил две сотни новых скважин, готовых под гидроразрыв, так что подрядчики рвут, а газ — течёт.

— И надолго вас хватит в таком режиме?

— Ещё год продержимся. Но меня сильно беспокоит избыток нефти.

— Никакого избытка нет, Кальвин. Это миф.

— Как нет избытка? А цены?

— Цены ни при чём. Вот смотри: в прошлом году на этой конференции спонсоры каждый вечер устраивали фуршеты. Всё оплачено. Наступает время выпить, у меня есть спрос на три пинты «Гиннеса». Я подхожу, беру первый бокал. Выпиваю. Отличный эль, всё по высшему разряду. Беру второй бокал, выпиваю. Тоже хорошо. Сколько спроса у меня осталось?

— Подозреваю, остался спрос много больше одного бокала. L'appetit vient en mangeant. Аппетит приходит во время еды.

— Нет, никаких подвохов. Я могу потребить ещё один бокал. Подхожу, а мне и говорят: к сожалению, весь «Гиннес» — закончился. Можем предложить эрзац: из говна сушёного, гомогенизированного! Оно тоже чёрное, и даже пенится, правда на вкус — так себе. Я такой: а запах? А мне: ну что вы хотели от говна, пусть даже гомогенизированного?

— Ты какие-то ужасы рассказываешь. Во-первых, по закону пиво делают из ячменя. Жидкость из какашек не может легально называться пивом. Во-вторых, ты полезешь бить бармена по роже. За оскорбление торговых марок «Мак-Брайд» и «Гиннес».

— Бить по роже — не вопрос. Вопрос в том, что участники конференции потребили весь наличный «Гиннес», так и не удовлетворив полностью спрос, а эрзац — остался нетронутым. Говно — никому не надо. Можно ли говорить, на конференции избыток тёмного пива?

— Под эрзацем ты подразумеваешь битуминозные пески Канады?

— Их тоже. В порядке говнистости: биодизель, этанол из кукурузы, широкие фракции природного газа, газовый конденсат и LTO Баккена и Иглфорда.

— LTO-то тебе чем помешала? Почти настоящая нефть. Точнее, просто обыкновенный лицензионный конденсат, слегка разбавленный синтетической нефтью из канадского битума. Название «нефть» — чтобы дураки-нефтеброкеры покупали и не жаловались.

— Ты сам сказал, Кальвин: «почти настоящая нефть». Я почему эрзац-пиво не взял? У меня желудок пока плохо переваривает говно сушёное гомогенизированное, не привык. Так и нефтезаводы. За редким исключением, они плохо переваривают конденсат и LTO. Вот и выходит, LTO и битум добывают, статистика растёт, а говна никому не надо. Зря ты нефтеброкеров дураками считаешь. Большинство дело знает. «Брент» — тридцать восемь градусов АПИ, а «Западно-Техасская Средняя» — 39,6.[53] Более тяжёлый «Брент», с повышенным содержанием серы, всегда был дешевле американской нефти. А в последние три года оказалось: «Брент» — дороже. На десять процентов!