Вадим Соболев - Жить. Как прекратить искать смысл и просто начать

Свет в правой комнате вокзала погас и остался гореть только свет в холле, в котором стояли Ричардсон, мальчишка и его отец.

– Пойдём Билли! – сказал мужчина мальчику и отправился к выходу «в город».

– Постойте! А как же я? Я заплачу! – возразил Ричардсон, – я устал и мне необходимо добраться до поместья!

– Не сегодня… – раздраженно ответил мужчина.

– Но…

– Никаких «но»! – крикнул незнакомец, выходя в дверь, – никто тебе сегодня не покажет туда дорогу! А переночевать можешь у нас.

Ночной туман уже полностью рассеялся, на часах, которые стояли на прикроватной тумбочке стрелки показывали без пятнадцати девять. В комнате, в которой проснулся Ричардсон, были занавешены шторы. Солнечный свет пробивался сквозь щель между штор. Штукатурка на потолке была старая, с подтеками по углам и большим пятном посередине потолка. На стенах кое, где свисали обрывки обоев, а пол был сбит из досок, покрашенных в бордовый цвет. Ричардсон встал с кровати и увидел, как возле окна в углу на старом стуле сидит женщина лет семидесяти. Она, молча, сидела и смотрела в окно.

– Доброе утро, – сказал Ричардсон.

В ответ тишина. Женщина вообще никак не отреагировала, даже не шевельнулась. Ричардсон подумал, что она глухая и вышел из комнаты. На кухне сидел Билли, так назвал его вчера ночью отец, и доедал завтрак.

– А, мистер Ричардсон! Доброе утро. Хотите позавтракать?

– Нет спасибо, я не голоден. А где твой отец?

– Он ждёт Вас на улице.

Возле калитки стояла старая телега с запряженной в хомут лошадью. Мужчина, приютивший Ричардсона, проверял крепление шлеи, в тот момент, когда Ричардсон подошёл к нему.

– Доброе утро. Мы так и не познакомились вчера, – сказал Ричардсон, – вернее Вы не представились…

– Я и не собираюсь Вам представляться! И мне абсолютно не интересно как Вас зовут и зачем Вам этот особняк. Я отвезу Вас к нему, но Вы должны пообещать, что никому об этом не расскажете и забудете нас с Билли, и дорогу к нашему дому навсегда.

– Обещаю… только вот, я видел женщину, утром в комнате, когда проснулся…

– Я сказал! Забудьте и никаких вопросов!

Томас и незнакомец сели на разные стороны телеги, повернувшись спиной, друг к другу и молча, двинулись в путь. Дом, от которого они отъезжали, располагался на краю городка и дорога, которой они поехали, вела мимо вокзала, в окружную, не въезжая в сам город.

Проезжая мимо вокзала, Ричардсон обратил внимание, что ночью он казался ему куда более ухоженный и красивый. Кое-где, на фасаде двухэтажного здания, виднелись трещины в стенах. Над деревянными дверьми, которые служили входом в вокзал, был виден четкий след от когда-то висевших там часов или чего-то другого, большого и круглого. Внизу окон, каменные стены покрывал мох, а самое левое окно на первом этаже здания, было разбито. Проехав ещё около десяти километров, пыльная дорога, пролегающая через сухие поля, начала меняться на зелёную, местами каменную дорогу. Было сразу видно, что по ней мало кто ездил в последнее время. Зелёная трава росла прямо и не была примята. По бокам дороги росли сначала кусты и кустарники, но потом они сменились на лес с высокими деревьями, ветви которых свисали над дорогой, образовывая длинный коридор-арку из листвы. Когда дорога стала полностью каменной, незнакомец остановил телегу.

– Приехали.

– Но где же поместье?

– Вам прямо по дороге. Дальше я не поеду.

– Спасибо, – сказал Ричардсон и, спрыгнув с телеги на дорогу, побрёл дальше пешком.

Телега развернулась позади и лошадь, полугалопом повезла её обратно. Пройдя метров семьсот, Томас увидел сквозь деревья справа, небольшое озеро. Вокруг оно было всё заросшее камышами и травой, прямо на берегу росла большая плакучая ива. Вдруг Томас услышал, чей-то тихий плачь. Он подошёл ближе к озеру и увидел, что рядом с ивой, прямо у воды, сидит и плачет девочка, лет двенадцати. Она склонилась над водой и вглядывалась сквозь слезы в озеро.

– Почему ты плачешь, и как тебя зовут? – спросил Томас.

– Мэри… – прерывисто, от плача, ответила девочка, – я упала и уронила куклу в озеро, и никак не могу её найти.

Платье и волосы девочки были мокрые.

– Не плачь, найдётся твоя кукла, – сказал Ричардсон, – где ты живёшь? Я ищу поместье, не проводишь меня?

– Я живу здесь. Поместье, которое Вам нужно, в пяти минутах ходьбы, идите по дороге и не сворачивайте. Я бы Вас проводила, но только после того как найду свою куклу. А Вы не местный? Зачем Вам сюда?