Виктор Бурый - Антропогенез

Моргнув и открыв глаза, он увидел картину, где Жнец, так по крайней мере его назвал Грешник, рвал своего собрата на мелкие части. Артем сразу не понял, что его руки пытается разжать Алагон и тянет с собой, а он не мог поверить в это везение, и страх, и любопытство одновременно закружились у него в голове. По шлему прилетело кулаком, и Артем дернулся, поддаваясь механическим действиям и увлекаемый за Алагоном, и отдал гранату. До него позже донеслись слова, словно из бочки: – Бежим, не тормози, бежим это наш шанс.

Что-то щёлкнуло в голове Артема, и он бежал, как не бежал никогда в жизни, так по крайней мере ему казалось, а по факту он еле передвигал ногами или лишь делал отчаянные рывки, страх его не отпускал.

Алагон успел отправить сообщение Мексикозу, что у них тут Жнецы, пусть разворачивают орудия на вход, иначе они нам не дадут уйти. Соком тащил Мелкую на руках, кажется ей прилетело. Время перестало казаться медленным, и сквозь шум выстрелов снаружи все услышали звериный рык похожий на слова, до Артема как через кисель позже всех дошел смысл слов:

– Туда вам нельзя, стойте, стойте, это еще одна ловушка.

Они бежали какое-то время, пока не пришло сообщение по Сети от Пастыря: «Времени мало, мой крестник Хома жив, нужно оказать помощь Грешнику, Мелкая как?» Мелкая словно притворялась, она вдруг вколола себе шприц в плечо и спрыгнула с рук Сокома, и как ни в чем не бывало помчалась обратно. Все-таки дурная баба пронеслась мысль в голове Сокома. Сзади бежал Пастырь. Мелкая, схватив его за руку, рванула по указанному направлению. Она успела кинуть в чат: «Нужно Грешника в медицинский бокс, я сделаю сейчас то, что смогу, но одна я его не дотащу. Принц, ты мне будешь нужен через пару минут».

– А твари где? Херня какая-то! Вообще ничего не понятно? – тряся головой говорил Соком.

– Пастырь, ты что тварей в одиночку уработал? – спросил Принц, сбрасывая оцепенение и разрешив кибердоктору вколоть противошоковое.

Пастырь развел руками и кратко рассказал о бое между подранком и другим Жнецом, поведал, что вторая тварь – это Хома – крестник Пастыря или то, что с ним стало после чудовищных экспериментов.

Пастырь положил руку на автомат Принца и сказал:

– Не дергайтесь, сами все услышите.

Из глубины паркинга вынырнул Жнец, проскакал мимо Мелкой и, остановившись возле Пастыря, через небольшие щели на грудной клетке начал, рычать:

– Мы ждали вас, задача была не убить, а захватить. Приманка сработала как надо. Первый Жнец не такой умный, его сделали не из одного человека, а из многих, там почти разума нет, тупой исполнитель, он должен был собрать максимальное количество повреждений, разоружить вас. Снаружи тоже ждет засада, так что вас бы оттеснили на парковку и как в бутылочное горлышко заперли.

– Пастырь, если бы не твоя молитва, я бы, наверное, продолжал бы спать в своем же разуме. А так вновь вспомнил, кто я, после всего сотворенного мной зла было невыносимо больно осознать себя как личность.

– После того, как появился новый шум в голове, который заглушил его команды, все марионетки расслабились и перешли на примитивные команды. Я думаю многие из перерождённых хотели бы вам помочь. Но они бояться ослушаться его!

– Как-то мы этого не заметили!!! Больше казалось обратное!!! – раздраженно дернув рукой сказал Соком.

Монстр стукнул о нависающую балку лапами и громко рыча, словно возмущаясь и уставившись на Сокома, оголив большие клыки, начал, рыча, говорить:

– Я был разведчиком, меня когда-то в другой жизни учили терпеть боль, преодолевать страх, не жалеть себя. Для меня честь – не пустой звук. У меня была семья. Эти твари когда-то были просто людьми, слабыми, беззащитными и богобоязненными со своими страхами и тараканами. Может им надо было больше времени, чтобы осознать себя. Думаю, не все жаждут себя осознавать или вспоминать, кто они. Ведь этот внеземной разум, кем бы он не был, заходит тебе в голову, извлекает нужную информацию, оставляя простые команды, которые важнее, чем твоя жизнь. Он наполняет твой разум болью тысячи смертей, словно ты сам там умер тысячу раз, и делает это пока твоя воля не даст трещину, и ты не перестанешь сопротивляться. Я пытался сопротивляться его «зову», его воле, это невыносимо больно, а лавина его мыслей обрушивается стеной, и ты забываешь, кто ты, где ты, есть только он и ты, запертый среди пустоты, вечно падающий вниз, обжигаемый холодом пустого космоса. В какой-то момент ты это он, у тебя нет своих мыслей, тебя нет, ты заперт со своим разумом на глубине десяти метров под землей, тебя просто уже нет. Иногда он тебя отпускает с поводка, переставая давить и наблюдать, но ты все равно остаешься пассажиром в своем разуме, не позволяющим отключиться внутренним органам. Сейчас же его зов – словно шёпоток в дальнем углу сознания, который ищет путь обратно. Первый Жнец произошел из смеси животного и человека, при этом его человеческая сущность проиграла, но, умирая, он пришел на мгновение в себя и сказал спасибо за избавление.