Александр Зорич - Рецензии на книги Александра Зорича

Сразу вслед за этим следует трехстраничное (!) описание уже понятно чего. Герои теряют человеческий облик и окончательно перестают отдавать себе отчет в том, что они герои фэнтези, а не бурлеска "Сладкие попки". Между тем Герфегест, освоившийся в амплуа Казановы, продолжает удивлять нас глубиной своих прозрений:

"Он знал - пока их тела не вздрогнут на пороге вечности в третий раз, он не скажет Хармане ни слова".

К счастью, автор избавил читателя от описания "третьего раза", зато порадовал популярным переложением "Кама-сутры":

"Он подхватил девушку под мягкие ягодицы и ее ноги сошлись на его пояснице в "аютском замке".

Или так:

"Алчные губы Герфегеста ласкали ее мраморную грудь с напрягшимися от предощущения наслаждения сосками."

Следует напомнить Александру Зоричу, что девяносто восемь процентов читателей не нуждаются в таком плоско-дидактическом экскурсе в область альковного. А для нуждающихся существует и доступен соответствующий методический материал наподобие плакатов "Сто позиций при половом акте".

Вышеотмеченная зацикленность харьковчанина А.Зорича на физиологии и технологии коитуса становится очевидна для всех, кто ознакомился с "Семенем Ветра".

Правда, некоторым оправданием А.Зоричу может послужить то, что его земляки и вроде бы корифеи Г.Л.Олди также приложили руку к загрязнению фэнтези пошлостью и скатологией. Так, в "Сумерках мира" некий изменчивый персонаж, так же как и Герфегест озабоченный проблемами Добра и Зла и рефлексиями "Делать жизнь с кого?", с видимым удовольствием покрывает молодую волчицу, почуяв "возбуждающий запах течки". Таким образом, можно говорить даже о некотором идеологическом и даже тематическом родстве "харьковской школы".

Следует отметить, что мои претензии к роману "Семя Ветра" продиктованы отнюдь не обывательским ханжеством и не тоской по "твердой руке" цензуры. Я не против "клубнички", но полагаю, что "клубничка", которой выделена в литературе специальная ниша, в этой нише должна и пребывать. На мой взгляд фэнтези не подходящий для описанных изысканий жанр. В то время как авторам совершенно необязательно, подобно А.Зоричу, прикрываться словом "фэнтези" для того, чтобы увеселять невзыскательную публику. Для этого существуют другие слова, в том числе и непечатные.

* ВНЕШНИЕ РЕЦЕНЗИИ. ЦИКЛ О СВОДЕ РАВНОВЕСИЯ *

Свенельд. Рецензия на "Люби и властвуй"

Молодой эрм-саванн Свода Равновесия Эгин оказываетс втянут в хитрую политическую интригу. Он ведет дело морского офицера из элитной флотской части "Голубой лосось", обвиняемого в использовании магии. Однако дело не завершается, как обычно, казнью виновного. Преступник мертв, но следователю от этого не легче. В расследование вмешиваются крупные чины Свода Равновесия. Каждый играет за себя, а Эгину предстоит выжить в этой кровавой игре.

Роман написан в стиле политической фэнтези. Главный герой вовлечен в события государственной важности, и лично принимает в них активное участие. Его окружают те, кто творят историю, князья и военоначальники, великие маги и существа из легенд. Эгину приходится оправдывать свое положение, быть интриганом и игроком.

В первой части романа это у него получается очень искусно. Во второй уже чувствуется некоторая неестественность положени Эгина. Он крутится под ногами творцов истории, не принося видимой пользы, но умудряется выжить. К третьей части Эгин озадачен серьезным квестом - собрать по частям Скорпиона, убийцу отраженных. Квест рождается из ничего, но зато теперь главный герой при деле, и кроме того, его ведет сама судьба. Конвульсии сюжета на лицо.

Аналогично ослабеванию сюжетной линии от начала романа к концу, в том же направлении проходит отягощение основного текста романа разными подробностями. Например, историями жизни отдельных персонажей, проблемами гнорра Свода Равновесия и т.п. С одной стороны это хорошо, так как развивает познания читателя о мире, в котором происходит действие. Но с другой, часто это утомляет, поскольку содержит очень мало существенной для текущего сюжета информации.

Интересен стиль автора. Он очень легок и близок к разговорному. Но не нашему, современному, а тому, принадлежащему миру Сармонтазары. Это, несомненно, выделяет роман на фоне ему подобных в положительную сторону.

Другим, еще более существенным, плюсом романа можно назвать его эротизм. Он заметен всюду, и в описаниях героев, и в их переживаниях, и даже в таких вещах, как архитектура крепостей (чтобы понять, о чем я, читайте первоисточник!). Поэтому не мудрено, что особенно ярко в романе смотрятся эротические и батальные сцены. Да-да! Последние тоже по-своему эротичны. Они похожи на откровенные обнаженные танцы. Танцы со смертью.